– Достаточно. Я все поняла. – Остановила Хаттон, Гордона.

Если бы не упоминание Тейлора, то она бы еще подумала, о сумме вознаграждения. Но – Тейлор! Тут появляется возможность убить двух зайцев. И с тарелкой разобраться и основное задание выполнить.

– Хорошо. Ведите! Хилари, ты – со мной. Проведешь оценку камня. Остальные ждите. Если – что, прикроете, нас.

Попав в офис секретной космической лаборатории Хаттон, не удивилась скудности обстановки и антисанитарии царящей в помещении. На ее взгляд, так и должно было выглядеть логово продажных сотрудников государственной корпорации.

Присаживаться она отказалась, хотя, до ее прихода, Ломако сгреб всю закуску в полиэтиленовый пакет, протер стол и табуретки.

– Внимательно слушаю. – Сказала Хаттон, с отвращением глядя на красный нос предателя.

– С чего начнем? – В свою очередь спросил Ломако.

– Вначале, проведем экспертизу.

Оценка камня не заняла много времени, хотя от его величины, у Хаттон и Стайнем, захватило дух. Хилари проделала все быстро и четко. Она достала из чемоданчика, нечто похожее на прибор ночного видения, только, с одним окуляром, посмотрела в прибор на изумруд, покручивая окуляр, для установки хорошей резкости. Потом, она молча кивнула Сесилии, собрала оборудование и поспешила поскорее убраться из этого патриархального места.

Сесилия немного подумала, на тему, отсылать Гордона или нет. Потом решила оставить его при себе, на всякий случай.

– Вы, что-то говорили, насчет Тейлора. – Сказала она резко.

– Вы что-то говорили, на тему, финансирования российской космической промышленности?

Хаттон молча достала пачку денег и бросила на стол.

– Пересчитайте.

– Если сомневаетесь, пересчитывайте сами. Здесь, в аномалии, все – на взаимном доверии. Здесь если умышленный недочет, то прямая дорога в лес, на исправительные работы. – Сказал Ломако, подгребая деньги, к себе. Зафиксировав, таким образом, перевод денежных средств, он сказал:

– Видали, вашего Тернора. Тут – он. Многие его опознали. Постоянно мелькает в этом районе. Видимо стал на тропу тунеядцев и по ней перемещается.

– Каким маршрутом?! Не поняла…

– На тропе тунеядцев, его видели, говорю. В обществе женщины.

– Это, что такое? Не понимаю, ваших слов. Что, за тропа, такая? И, куда она ведет?

– Тут вся страна этими тропами пронизана. Феномен – такой, белорусский. А как они проходят, точно, это даже местным силовикам неизвестно. Я только знаю, что здесь, в Молочаевке, несколько маршрутов пересекаются. Тут, где-то, даже, конспиративная квартира тунеядцев, раньше была. Но они в прошлом году переехали куда-то. Куда, я не знаю. Но из разговоров местных жителей, мне известно, что по тропе идет оживленное движение, перемещаются люди, деньги и материальные ресурсы.

– Какие ресурсы?

– Негосударственные. Контрабанда, несертефицированные товары, продукция теневой экономики.

– Стало немного понятно. Как ее найти.

– Этого я не знаю. Я этим, даже не интересовался никогда. За это, тут, могут, с одной стороны, свободы лишить, с другой – жизни. А, пожить, еще хочется. Места тут изобильные. С неба, не только, изумруды, алмазы сыплются. Ну, вы, уже в курсе.

– Если я попрошу вас узнать.

– Сделаю, что смогу. Но в прошлом году, я такие вопросы задавать начал – ко мне пришли и конкретно сказали, что похоронят и никто не узнает, где могилка моя. Но раз у нас – финансовые отношения, придется пойти на риск. Сегодня же займусь.

– Переходим ко второму вопросу. Это, в поле – что?

– Никто не знает. Даже наше ведомство. Точно могу сказать, что эта балда не от «Росскосмоса». Местные сами гадают, чего это – такое. Внутри, какие-то чмыри сидят. Чем занимаются – непонятно. Но очень похожи, на научных работников. В поле, чего-то, ходят, в лес ездят. Но больше водку пьют в деревне. Или к себе носят. Ученые, одним словом. Мне Шалый говорил, что у него самогон, постоянно, берут. Еще известно, что сегодня, сюда академик Мышковец приезжает. Зачем – непонятно.