***

Егор вернулся со службы далеко за полночь. У него выдался очень тяжёлый день. С утра – коллегия Наркомата обороны СССР, которую проводил комиссар обороны Николай Васильевич Измайлов. Слушали доклад Егора, как начальника Главного бронетанкового Управления Красной армии о техническом состоянии и боевой готовности бронетанковых войск в Европе и на Дальнем Востоке. Картина вырисовывалась совсем не радужная. Если во время войны постоянно не хватало новых танков, промышленность не справлялась с потребностями армии, и даже в японскую кампанию 44-года механизированные дивизии ещё были укомплектованы остатками лёгких танков довоенного производства Т-26, Т-28, БТ-5 и БТ-7, то после войны ситуация изменилась на обратную.

Советская танкостроительная промышленность после пистонов, которые ей навставлял Бекетов, раскочегарилась и запустила в массовое производство новейшие модели танков и боевых машин. В войска начали поступать Т-72БА, БМП-3 и БМД-3, самые совершенные танки и боевые машины пехоты и десанта, которые могли выпускать советские заводы без проведения глубочайшей модернизации производственных мощностей. Казалось бы, только радуйся, что через пять лет титанического труда они сумели выжать из промышленности то, что предусматривалось первоначальными планами и компьютерными расчётами. Но нет! Новая техника оказалась настолько сложной в эксплуатации и боевом применении, что советские колхозники – основа Красной армии – смотрели на неё, как баран на новые ворота.

Эксплуатировать и воевать на такой технике могли опять только свои парни-танкисты. Егору в срочном порядке нужно было придумывать, как организовать обучение в войсках и быстро освоить новые танки и боевые машины так, чтобы не пострадала боеготовность дивизий и армий. После коллегии его вызвал в Кремль Бекетов и поставил задачу: начать глубокую модернизацию советского танкостроения. К 53-му году промышленность должна была освоить платформу «Армата» и начать выпуск танков «Т-14» со 125-мм пушкой «2А82» и, соответственно, все виды боеприпасов к ней, а также боевую машину пехоты «Т-15», ремонтно-эвакуационную машину «Т-16», боевую машину огневой поддержки «Терминатор-3» и боевую машину десанта БМД-4.

В результате Егора нагрузили так, что он не заметил, как служебный автомобиль домчал его от Кремля до дачи. На втором этаже света не было ни в одном окне. Наверное, Наташа не дождалась его и легла спасть. Правда, это казалось необычным, жена всегда ждала его, как бы поздно он ни приехал, они вместе пили чай, он принимал душ, и они ложились спать. Крайне редко, если он не мог приехать и оставался в Москве, то всегда звонил и предупреждал её об этом. Сегодня он ей не звонил, зная, что приедет домой обязательно, хоть и очень поздно.

«Может, сильно устала?» – подумал он.

Егор вошёл в холл, снял сапоги и быстро поднялся на второй этаж. Тихо подошёл к спальне и осторожно открыл дверь. В спальне никого не было. Он включил свет. Кровать пустая и аккуратно застелена ещё с утра. Он быстро обошёл все помещения, заглядывая в каждое и включая свет. На втором этаже Наташи не было. Его охватила тревога и появилось ощущение, что случилось что-то из рук вон выходящее. Спустившись на первый этаж, он заглянул в гостиную и на кухню. Везде пусто. Чрезвычайно встревоженный, он вошёл в комнату охраны. За мониторами сидел молодой гвардии вахмистр и наблюдал за периметром.