Это было на него не похоже. Обычно Алексей – добрый самаритянин, который не брезгует общением ни с одним человеком.

– Марк тебе не нравится? – Не, ну а чего ходить вокруг да около! Я сразу задаю все вопросы.

Лёша отвёл глаза. Блин, сейчас учитель уже закончит с картой возиться!

Но приятель всё так же задумчиво молчал.

– Мне его не в чем упрекнуть, – дипломатично заметил Алексей. – Но я не жажду с ним общаться. – Он демонстративно перевернул страницу учебника и сделал вид, что читает.

Я отвернулась и тоже уставилась в учебник.

Пора прекращать спрашивать о Марке у одноклассников.

Ответы пугают меня.

Я снова жалела – уже о том, что предложила пообедать вместе. Дура ты, Алиса. Возомнила себя матерью Терезой, решила, что кому-то ты со своей дружбой и помощью нужна.

Прийти в столовую я решилась не сразу. На сердце было тяжело, как будто и вправду влезла не в своё дело. Поправила сумку на плече, пригладила волосы. Затея бессмысленная, но попробовать выглядеть чуть менее лохматой стоит. И нырнула в водоворот школьного обеда. Не глядя по сторонам, взяла поднос и подошла к раздаче. Подняла голову – и увидела спину Марка. Он был прямо передо мной! Пустой поднос вывалился из рук. Да что ж со мной такое!

– О, ты пришла, – он обернулся как будто ничего и не случилось. И только на мгновение вытянувшееся лицо выдало его удивление.

Марк поднял поднос с пола и протянул мне.

– Думаю, стоит взять чистый. А я сяду туда, – он показал на один пока ещё свободный столик.

Но ведь нет никакой гарантии, что, когда очередь дойдёт до него, там по-прежнему будет пусто!

Вслух я сказала лишь:

– Хорошо.

Поменяла поднос, вернулась в очередь, взяла… что-то не глядя. Оказались гречка и стручковая фасоль.

Когда подошла к столу Марка, я почти не удивилась. Действительно, парень один сидел за столом на шестерых и спокойно ел.

– Привет, – это вырвалось машинально. Нет ничего глупее, чем здороваться снова! Уши загорелись.

Он кивнул и гостеприимно указал на стул напротив.

Едва я сунула в рот вилку с гречкой, он спросил:

– Чего ты хочешь от меня?

Я ослышалась?

– Что, прости?

Серые глаза в обрамлении густых чёрных ресниц смотрели на меня с подозрением.

– Ты что-то хочешь от меня? – повторил он с нажимом.

Теперь горели не только уши, но и всё лицо.

– Нет.

– Тогда зачем? – он подпёр щёку кулаком и продолжил ковыряться в спагетти.

– Я просто… решила помочь.

– Зачем?

– Зачем я решила помочь?

– Да.

– Ну… я… м-м…

Какой сложный вопрос! Действительно, зачем? Наверное, я просто не хотела, чтобы кто-то был так же одинок, как я. Только с чего я взяла, что Марку это надо?

– Я подумала, – медленно проговорила я, – что никто другой с тобой не свяжется. В смысле, не позвонит!

– Значит, решила, что ты особенная? – парень прищурился.

– Нет, – я вжала голову в плечи. И увидела корешок книги, торчащей у него из сумки. Чёрный срез, кожаный переплёт, серебристая окантовка. Потрёпанная, с парой десяток закладок. – Ой, а что это?

Марк окинул меня оценивающим взглядом.

– Книга. – И закрыл сумку.

Я пожала плечами, изображая безразличие. Ну-ну, просто книга у одноклассника, память о котором у окружающих разная. Который то слишком галантен, то слишком груб. Да ну его к черту.

Я закинула в себя остатки на редкость безвкусного обеда, кивнула Марку на прощание и встала с места.

– Зови обедать в другой раз. Это забавно. – Сказал одноклассник.

Он что, издевается?

Его непроницаемое лицо разрезала улыбка.

Толпа мурашек пробежала от спины к затылку.

– Угу.

Если насчёт Леши я все ещё сомневаюсь, то этот парень точно псих.

Снежинка упала на лицо, едва я вышла за порог школы. Зима то отступала, то снова возвращалась. Я засмотрелась на небо и не сразу заметила фигуру в чёрной парке.