Около восьми вечера уехали Сергей Анатольевич и последний представитель бригады криминалистов, который так усердно марал нам руки черной краской, что, казалось, в этом смысл его жизни. Мы наконец остались одни. Навели порядок на веранде и приготовили ужин. Аппетит зверский нагуляли все без исключения. Через час после отъезда следователя мы уже сидели за столом, работая ложками и почавкивая от удовольствия. Когда же голод был утолен, Алексей, кладя ложку на стол, взял слово:

– Ну а теперь признавайтесь, трогали труп?

– Н-е-е-е-т, – в той же тональности и с теми же честными глазами, что и в прошлый раз, хором ответил весь наш женский коллектив.

– Криминалисты утверждают, что труп трогали за плечи и двигали. На его плечах обнаружили какие-то ворсинки. И вас пытать по этому поводу не стали только по одной причине: вы никак в этом не признавались сами, стараясь всячески умолчать и уйти от темы. Бабская солидарность? Но если просто побоялись признаться следователю, может, скажете мне? Поймите, следствие может пойти по ложному пути.

Мы сидели с опущенными головами, все, кроме Вячеслава. Он же, сволочь этакая, с насмешливой улыбкой нагло пялился на нас, оглядывая поочередно и предвкушая театрализованное представление.

– Ну да, да, Лёх. Трогали мы твой труп, – не вытерпела Марина, и мы с облегчением выдохнули.

Это хорошо, что именно Марина заговорила первой. Она его жена, и они уж как-нибудь меж собой разберутся. А кому-нибудь из нас, непременно, грозила головомойка.

– Но для чего? – взорвался Алексей, а мы от страха втянули головы в плечи.

– Нам было интересно, что у него в карманах, – взяла на себя роль единственной собеседницы Алексея Марина, освободив от этой участи остальных. – И почему одна нога толще другой.

– А плечи здесь при чем? И что за ворс на плечах у покойника? – продолжал недоумевать брат, разведя руки по сторонам.

– Ничего ты, Лёха, не понимаешь, – вошла в раж сноха, а мы с любопытством и уже без страха вслушивались в разговор. – Все же логично. Ворс от пуховых варежек, потому что перчаток на всех не хватило.

– А зачем вам всем перчатки?

– Чтобы отпечатков не оставить, – Марине как будто понравилось издеваться над мужем.

– А почему на плечах у трупа? – голос Алексея становился все тише и тише, а лицо все краснее и краснее.

Меня стало одолевать опасение за самочувствие брата, потому что это противостояние было явно не в его пользу.

– Так мы его за плечи с Людой держали, – как будто не замечала состояния мужа жена.

– А зачем держали? – обалдело обвел взглядом присутствующих брат. – Он что, встать пытался?

– Ага, – загоготал Вячеслав, откинувшись назад. – Он от них убежать пытался, да куда там. Вцепились клещами, не оторвать.

– Нет, – обойдя реплику юмориста вниманием, продолжила Марина. – Мы сапог снимали.

– С плеч? – до обморока брата оставалось совсем чуть-чуть.

Спор настолько захватил нас, что мы, раскрыв рты, едва успевали поворачивать головы в сторону говорящего. А они, Марина и Алексей, как специально, сели напротив друг друга, чтобы довести нашу дискомфортность до максимума.

– Нет. Не с плеч, конечно, с ноги, – добивала Алексея его шутница-жена.

– А плечи при чем? – брат, очевидно, пообещал Сергею Анатольевичу все выяснить, поэтому держался, проявляя недюжинную стойкость и целеустремленность к достижению поставленной перед собой задачи.

– Держали.

– Кого?

– Покойника.

– Зачем?

– Сапог снимали.

– С плеч?

– Нет. С ноги.

– А плечи при чем?

Казалось, этот диалог не закончится никогда. И едва он вернулся к точке отсчета, совершив очередной виток, я решилась на вмешательство: