Телефон зазвонил, когда электричка почти доехала до вокзала. Ну да, как же без него? В последнее время он стал звонить настолько часто, что у меня уже стали появляться мысли, как бы от него избавиться. Хотя совсем без социума нельзя. Умом-то я это понимал. Тем более, что социум этот подкидывал мне в последнее время и приятные моменты. Но не в этот раз…

Звонил отец. Голос был совсем тихий:

– Привет, Борис.

– Привет.

– Я в больнице. Ты не мог бы меня навестить.

– А что случилось?

– Мотор шалит.

– Да, конечно. А когда приехать?

– Чем быстрее, тем лучше.

– Хорошо, я сейчас подъеду. В какую больницу.

– Третья городская. Знаешь, где это?

– Вроде.

– Второй корпус, третий этаж, кардиология. Там спросишь.

– Ага, уже еду.

Тем временем электричка подкатила к перрону. Я вышел из вагона, размышляя, как мне лучше добраться до больницы. Не ближний свет. Впрочем, автобус от вокзала шел туда, кажется, без пересадки. Но для начала я решил позвонить маман. Время было еще не очень позднее, но уже стемнело. Не дай Бог, начнутся опять поиски. Да и о том, что отец в больнице, сообщу ей на всякий случай.

– Мам, привет!

– Да, привет, я еще на работе, – сообщила мне она, – но скоро собираюсь домой.

– Я от деда приехал, но сейчас поеду к отцу, он в больнице.

– Да? А что случилось?

– С сердцем вроде что-то. Но он ничего, сам звонил.

– Ну, это еще ничего не значит. А в какой?

– В третьей.

– Хорошо, я узнаю. А ты спроси, ничего ему не надо там.

– Угу. Оттуда домой, – доложился я и нажал на отбой.

Развалющная колымага нещадно тряслась, но добралась весьма быстро. Построенная в начале хрущевских времен, больница когда-то находилась на самом краю города, но сейчас за ней высились новые дома, а больничный комплекс, утопающий в деревьях, как бы отделял частный сектор от нового района. Летом здесь, наверно, довольно красиво, подумал я, но сейчас ветки на ветру отбрасывали в свете фонарей корявые шевелящиеся тени на снегу и смотрелись жутковато.

И корпус, и отделение я нашел довольно быстро. Отец, как мне сказали, лежачий, поэтому в гардеробе я получил халат и бахилы и отправился в палату. В ней стоял специфический больничный запах. Стояли четыре кровати, на одной из них, справа от входа, лежал отец. Мне показалось, еще более осунувшийся и похудевший.

– Привет. Извини, что ничего не принес. Апельсинов там или чего еще положено. Я от деда, с электрички сразу.

– А-а-а… – отец вяло махнул рукой, – Не надо ничего. Хорошо, что быстро приехал.

– А ты почему лежачий?

– Врачи говорят, что полежать лучше пока. Присаживайся.

Я сел на единственный стул.

– Слушай, Боря, поедешь ко мне домой и в серванте в правом ящике возьмешь документы, по деду. Ты понял, о чем я?

– Да, помню.

– Так вот, почитай внимательно. Там все написано. Разберешься. Скорее всего, надо будет в Москву съездить. Но все окупится. Многократно. Понял меня?

– Ну, да, – произнес я без особого энтузиазма.

– Вот ключи, – он достал небольшую связку из тумбочки и протянул мне.

– Хорошо.

– Время еще есть, но ты не тяни особо. Я хочу удостовериться, что ты все сделаешь.

– Угу. С тобой-то что?

– Я же сказал – мотор шалит. Прорвемся.

– Ладно. Мать спрашивала, как ты, не нужно ли чего.

– Хорошо, я ей позвоню. Спасибо, что пришел. У тебя все нормально.

– Нормалек, да.

– Так и не работаешь?

– Так, сезонно же. Ты же знаешь.

– Знаю. Ладно, иди. Документы возьмешь, посмотришь и позвонишь. Да и вообще не пропадай, а то знаю я тебя.

Отец слабо улыбнулся, похлопал меня по руке и прикрыл глаза.

– Лекарства какие-то дают, спать хочется, – сказал он, не поднимая век.

– Ну, я пошел.

– Счастливо. Удачи тебе.