– Твои задачки попроще.

Его интонация успокоила Полину.

– Проведи каплей прямую черту.

Девчонка опустила взгляд. Капля лежала статично. Оказалось достаточно подумать о её смещении, и по белому листу вытянулся тёмный синеватый след.

Захар замешкался, доставая и готовя тетрадь для записей. Полина ждала его реакции. Заметив её внимание, врач вытянул голову и выдал:

– Хм. Треугольник.

Полина посмотрела на чуть уменьшившуюся каплю. Треугольник получился равносторонним. Она вывела его, сделав более раннюю линию его гранью. Действительно задачки, как игра. Полине нравилась эта простая игра, и сама её простота тоже нравилась. Думала, всё сложней. Оказалось, каплю можно просто подталкивать взглядом, и шла она, кажется, куда проще и послушнее руки. Ей нравилась качественная белая бумага, которую принёс Захар, и нравился деревянный планшет с каймой, чтобы капля не вылетела за пределы, если рисующий переборщит с усилием.

Захар сделал короткую пометку в тетради.

– Круг.

Игра продолжалась с полчаса. Полина изобразила квадрат, прямоугольник, ромб, трапецию, конус и куб. Захар оставил свою тетрадку, чтобы менять ей листы, не позволял помещать на один листок больше трёх фигур. Законченные он откладывал на покрывало, так что теперь Полину окружало её творчество.

Захар дал знак прерваться, покряхтывая, взялся за уже высохший рисунок, изучил внимательно и потянулся к своей тетрадке. Перед Полиной лежал на планшетке очередной чистый лист, но не было капли чернил. Полина посмотрела на открытый пузырёк. Захар не завинтил его, только поставил вместе с крышечкой на надёжно стоящий на плоском животе Полины планшет.

Это ведь то же самое, что катить каплю по листку, просто вытянуть из горлышка. Капля поползла. За ней оставался след. Полина представила, что капля прыгает со стенки пузырька на нужное место на бумаге. Капля прыгнула. Полина живо завозила ей. Геометрические фигуры успели ей надоесть. Капля сточилась как карандаш. Полина, не задумываясь, зачерпнула новую, заставила её прыгнуть с края горлышка, дорисовала, что хотела, и стала выделять акцентные места, вмазывая в участки больше чернил.

Внезапно ей стало ясно, что за ней пристально наблюдает Захар. Девчонка вздёрнула брови, встречая его взгляд. Она не думала, что он будет её ругать за то, что она рисует без команды, но выглядел Захар напряжённым.

– И испарить сможешь? – явно беря на слабо, спросил старец.

Полина несколько секунд соображала, что от неё требуется. Ах испарение… Часть круговорота воды в природе. Испарять кроме чернил было нечего, фонтан в стене не в счёт, далеко, холодный и бежит плотной струёй. Пауза длилась. Понятно про каплю – думай себе, что она катится, и она охотно катится. Что думать про чернила, чтобы они испарились?

– Готово, – сказала Полина, с удовольствием осознавая, что у неё получилось. Неважно, что это элементарные задачки – получается! Принципиально получается, значит, можно не переживать, что бездарна, беспамятна и недвижна.

Захар сначала непонимающе смотрел на неё, потом схватился за пузырёк. Там, на дне осталось затвердевшее вещество, не лишённое влаги совсем, но уже не те жидкие чернила, которые принёс в комнату пожилой врач.

Он помолчал, разглядывая баночку, будто она была просрочена, но выкинуть жалко.

– Молодец, – наконец похвалил он. – Очень хорошо… Не возражаешь, если я возьму это?

Он указал на лежащий на планшете рисунок бабочки. Симпатично получилось. Полина не была уверена, что когда-либо могла с таким же успехом рисовать руками. По крайней мере, они того не помнили.

Захар собрал рисунки и велел поспать днём – врачебная рекомендация.