Чуть позже, в более старшем возрасте, когда мне было уже лет девять, я познакомилась на даче с соседскими мальчиками, и мы общались и играли.

Мама

Мама моя и папа, в это же время жили в Санкт-Петербурге. Так получилось. Я не помню, скучала ли по маме, но, наверное, да, потому что один раз я так захотела, чтобы мама была рядом, что сказала бабушке: «Я буду называть тебя мамой». Конечно, она приезжала в Севастополь, я помню один из её приездов. Кажется, я была очень рада, вечером мы легли спать рядом: я и мама. Но не помню, почему, мама мне уже это рассказывала позже, лёжа рядом с ней, в сумерках, я посмотрела на неё и серьёзно сказала: «Мама, знаешь что?» Она ответила: «Что?» И я ответила: «Ты – дура» (я не выговаривала букву р и получилось «Ты – дула»).

Моя мама в детстве училась в музыкальной школе и закончила её с отличием, по классу фортепиано. А ещё она играла на домре. У неё был абсолютный музыкальный слух. С папой они познакомились в Севастополе, он служил в армии, офицером, после института. Познакомились они на его день рождения, маме понравилась его улыбка. Там же, в Севастополе, потом у них была свадьба.

Детский сад

Как обычный ребёнок, я ходила в детский сад, помню, как мы с бабушкой выбирали подходящий. «Вот этот», – сказала я, когда мы зашли на территорию садика, утопающего в зелени и кипарисах, на что бабушка, с улыбкой, ответила: «Да я же тебя тут не найду». Мы всё ходили и выбирали, бабуля разговаривала с заведующими, и, наконец, нашли подходящий садик, я стала туда ходить. В общем-то, не скажу, что мне было там плохо, только одна воспитательница омрачала мне жизнь, да несколько токсичных детей. У воспитательницы иногда болело ухо и, когда это случалось, я боялась её, потому что она становилась злой.

Как-то раз, нас в садике учили рисовать автомобиль. Объясняли так: «Вот здесь рисуете колёса, вот здесь – крышу…». А я взяла, да и нарисовала автомобиль с колёсами и треугольной крышей, как дети рисуют у домиков. В моём понимании на тот момент, крыша должна была быть такой. Когда дети увидели этот рисунок, они начали смеяться над моим рисунком, а я не понимала, почему, но воспитательница объяснила мне мою ошибку, и я, придя домой, нарисовала такой автомобиль, что, когда я его принесла на следующий день в садик, то все просто ахнули. Так открылись мои способности к рисованию. А до этого я рисовала на стене людей, больше похожих на головастиков: у них от головы сразу шли вниз две ноги, не было ни шеи, ни туловища.

Каким ребёнком я была

Я не была послушным и спокойным ребёнком. Однажды, когда мы с бабушкой ходили в центр города, туда, где был большой магазин Детский мир и много маленьких магазинов, я попросила купить мороженое и бабушка отказалась, потому что, как потом она рассказывала, у неё не было денег. Но мне было года четыре, и я тогда мало что понимала, я упала на спину на асфальт, прямо посреди улицы, и начала орать на всю улицу, дрыгая ногами. Эта сцена врезалась в мою память на всю жизнь. А ещё я иногда убегала от бабушки. Как-то раз она привела меня в музыкальную школу (хотела записать, кажется, на скрипку), а я убежала и спряталась. В другой раз мы ходили по рынку в центре города, я снова убежала и села в какой-то грузовик с открытой дверью. Конечно же меня не сразу, но нашли, и немного поругали, не сильно.

Наша улица и двор

Мы жили рядом с частным сектором. По правде, частные дома там, где мы жили, окружали нас повсюду. Абсолютно нормально было встретить на улице несколько бредущих куда-то коров. По вечерам, из частного сектора раздавался лай собак. Я пишу эти строки и мне становится очень грустно и тоскливо, потому что я скучаю по Севастополю и его атмосфере, я хочу оказаться там, где выросла, где прошло моё счастливое детство, хочу жить там и дышать тем воздухом, слышать те звуки, ходить по родным местам, но живу в Санкт-Петербурге, мегаполисе, где всё по-другому.