Автор статьи сообщал читателям, что «в библиотеке немало “уник”, особых подносных экземпляров, напечатанных на пергамене, принадлежавших лицам королевской фамилии, украшенных оригинальными рисунками иллюстраторов или пробными оттисками гравюр».
Галина Колосова, главный библиотекарь НБ ТГУ, первой опубликовала документы, посвящённые «ограблению научки» в 1930 году (статья Г. Колосовой «История изъятия книжных раритетов из фонда Научной библиотеки Томского государственного университета»). Она предполагает, что строгановское собрание могло бы остаться нетронутым, если бы не «реклама» в «Русском библиофиле», попавшаяся на глаза сотрудникам «Антиквара».
– Мы всегда знали, что когда-то, ещё до войны, из Томска в Ленинград вывезли несколько десятков ящиков с редкими книгами, – рассказывает Галина Колосова. – Но подробности стали известны только в конце 1980‑х годов благодаря папке, которую собрал бывший директор Научной библиотеки Михаил Филимонов. Уходя с должности директора, Михаил Родионович передал в отдел редких книг и рукописей небольшой том, который долгое время хранился у него в сейфе, так как имел гриф «Не подлежит оглашению»… Позднее мне удалось найти в архиве библиотеки ещё несколько документов, с помощью которых была восстановлена картина изъятия книжных раритетов товарищами из ударной бригады. Из-за их действий сильно пострадало не только строгановское книжное собрание, но и библиотека Жуковского, – говорит Колосова.
«Не подлежит оглашению. Томск, 25 апреля 1930 г. Мы, нижеподписавшиеся: Член Штаба Ударной Бригады по выделению и изъятию музейных и Библиотечных ценностей для нужд. экспорта т. Эпштейн Л. З., действующий на основании Мандата Правительственной комиссии т. [Л. М.] Хинчука и Наркомпроса Р. С.Ф.С.Р. от 3 февраля 1930 г. за № 570/С, члены той же Бригады – т. Петровский А. С., т. Шик М. Я., Директор Томской Университетской Библиотеки т. Курдыба Г. И. и представитель Томского Окружного отделения О.Г.П.У т. Батищев – произвели, на основании секретного постановления Совнаркома Р. С.Ф.С.Р. от 6/1–1930 г. (протокол 10/16), обследование книгохранилища Главной библиотеки Томского университета и признали имеющими экспортное значение – книги, рисунки, гравюры и проч., перечисленные в прилагаемых при сём списках на 46 стр[аницах] в количестве 830 номеров, состоящих из 2093 корешков общей ориентировочной оценкой в сумме 185 090 рублей, в чём и составили настоящий Акт».
Бóльшую часть списка составляют издания XVIII в. Из изданий ХVI – ХVП вв. отобрано около 100 названий и все 7 инкунабул, причём два экземпляра – из библиотеки М. В. Сурина, а остальные из строгановского собрания. Своим вниманием члены бригады не обошли и прижизненные издания произведений французских писателей XIX в., таких как О. Бальзак, А. Дюма и др. Ударная бригада писала:
«Нами произведена экспертиза и оценка книг, выделенных из Томской библиотеки и находящихся в помещении Антиквариата. Означенные книги признаны экспортными и оценены на общую сумму руб. 34.500».
Томская профессура тоже выступала против этой спецоперации. Несмотря на то, что мероприятие по отбору книг из фонда библиотеки старались произвести без широкой огласки, представители научной общественности университета попытались противостоять изъятию книг. Профессор Ревердатто (директор университетского гербария) вступился за библиотеку и составил список книг по биологии, которые необходимо оставить в Томске. Причём в своей записке Ревердатто, с профессорской иронией указывая на нелепость совершаемых действий, писал, что научная и преподавательская работа получит серьёзный ущерб и придётся некоторые книги вновь выписывать из-за границы, то есть платить за них валютой. Краевые власти, а Томск входил тогда в Западносибирский край, пытались помешать «ударной бригаде». В своей статье я привожу телеграмму из Новосибирска: «Категорически воспрещается выдача материалов библиотеки Строгановых. Выезжает наш представитель».