Впрочем, при помощи такого примитивного арсенала можно было выполнить лишь часть работ. А вот когда очередь дошла до установки технического оборудования, ресурсы, которыми располагала Страна Советов, оказались недостаточными. Здесь было не обойтись без импортных поставок.

В итоге из США на ДнепроГЭС привезли несколько построенных по заказу СССР мощных гидротурбин, из Германии – высоковольтные трансформаторы, из Чехии – металлоконструкции…

За всю эту технику и оборудование необходимо было платить «капиталистам» в валюте. Но где же нищей Советской России раздобыть заветные доллары-марки-фунты стерлингов?

Основными товарами советской экспортной программы в ту пору были нефть, древесина и, главное, зерно. Именно за счёт продажи в Европу пшеницы Советам удавалось получать большую часть валютной выручки. Составы с зерном гнали и гнали на запад, объёмы таких поставок наращивали в ущерб собственным гражданам: по стране вновь начал гулять призрак голода. Но даже этих «хлебных» денег не хватало на закупку всего импортного оборудования, необходимого для реализации программы индустриализации: ведь помимо ДнепроГЭСа в СССР возводилось и ещё несколько крупных промышленных объектов: Сталинградский и Челябинский тракторные заводы, Магнитка – металлургический комбинат на Урале…

Требовалось найти дополнительный источник поступления валюты. И кремлёвские власти его нашли. Было решено предложить «богатеньким буржуинам» очень востребованный у них товар: произведения искусства из коллекций крупнейших российских музеев. Тогда и началась распродажа художественных ценностей, о которой говорилось выше.

Искусствоведы называют эту торговую эпопею, растянувшуюся на пять лет, «трагедией и катастрофой».

Дополнительную остроту описываемым событиям придаёт тот факт, что зачастую большевистские торговцы прекрасным, желая поскорее получить деньги, откровенно демпинговали. Вот лишь один красноречивый пример: на берлинском аукционе 1928 года было продано 122 ценнейших предмета из коллекции Эрмитажа, за них в общей сложности удалось получить сумму, эквивалентную немногим более 350 тысяч рублей. Одна из немецких газет, описывая устроенный благодаря Советам аукционный переполох, озаглавила посвящённый очередным торгам материал так: «Большие имена, маленькие цены».

Итак, Москва и Ленинград заметно обеднели, лишившись части своих уникальных музейных сокровищ. Зато полученная за эти артефакты валюта очень пригодилась для покупки импортного оборудования для строящихся по программе 1‑й пятилетки промышленных гигантов.

Одной из таких «ударных строек социализма» стал украинский ДнепроГЭС. Пуск первого генератора станции приурочили к «красной дате календаря» – первомайскому празднику 1932 года.

Благодаря новой мощной гидроэлектростанции преобразилась жизнь на юго-востоке Украины. Энергия, вырабатываемая турбинами и генераторами ДнепроГЭСа, была направлена на промышленные предприятия Запорожья, Донбасса, Днепропетровска, Кривого Рога… Электричество пришло и во многие украинские сёла и посёлки. Кроме того, при помощи сооружённой огромной плотины удалось поднять уровень воды в Днепре, скрыть его опасные пороги, в результате река на большем своём протяжении стала судоходной. 1 мая 1933 года через шлюз Днепровской ГЭС прошёл вниз по течению первый рейсовый пароход новой пассажирской линии Киев – Херсон.

Практически все эти достижения времён ударной советской индустриализации сохранились до наших дней. После распада СССР они достались Украине. И сейчас, глядя на исполинскую бетонную дугу ДнепроГЭСа, людям, которые живут в этом независимом государстве, не стоит забывать, какой ценой была построена днепровская красавица-гидростанция. В её создание вложили свой самоотверженный труд тысячи строителей-добровольцев, приехавших на берега Днепра из разных уголков огромной России. На её сооружение и оснащение пошли деньги из общего бюджета Советского Союза, из взносов простых граждан – это деньги, сэкономленные на благополучии и здоровье не только самих украинцев, но и русских, белорусов, татар, казахов, башкир…