Он наступил на что-то мягкое. Под ногой хрустнула ракушка, но когда он поднял фонарь, увидел не панцирь, а палец. Женский, с облупившимся лаком. Рядом лежало безглавое тело – неестественно ровно, как будто его аккуратно уложили, а не выбросило волной. Кожа имела синеватый оттенок, но не разложившаяся – скорее законсервированная, будто её намеренно сохранили. На внутренней стороне запястья виднелась татуировка: “Л.Х. 2011”. Когда Джек отодвинул мокрую ткань платья, на внутренней стороне бедра обнаружилась ещё одна метка – якорь с той же датой.

– Как будто время здесь заморозилось в момент её смерти, – подумал Джек, замечая, что кровь на платье ещё влажная. Он присел, стараясь не смотреть на культю шеи.

Он вспомнил фото из архива. Лора Харт, сестра Эмили. Пропала в 2011-м после ночной смены в порту. В отчёте писали – “Следы вели к воде”. Но здесь, на острове, её тело выглядело свежим, как будто убийство произошло вчера.

– Не может быть… – Он потянулся к шее трупа, но вдруг фонарь мигнул. Тень за его спиной шевельнулась. Джек обернулся – на балке висел полицейский жетон. Потёртый, с гравировкой: “Э. Харт. 2018”. Металл был тёплым на ощупь, будто его только что держали в чьей-то ладони.

– Эмили? – прошептал он. Если это не её жетон, то чей?

Воздух стал пахнуть не гнилью, а лекарствами – как в морге, где работал Эмили.

– Не двигайся, – шёпот был едва слышен, но каждое слово жгло, будто спирт на ране.

Джек медленно обернулся. Эмили Харт стояла в тени, а её медицинский халат был испачкан чем-то тёмным. На запястье красовалась спираль – не шрам, а нечто пришитое, будто под кожу вживили инородный предмет.

– Лора… – она кивнула на тело. – Моя сестра. Они вернули её, чтобы я помнила.

– Помнила что? – Джек сделал шаг вперёд. Эмили отступила, её глаза блестели лихорадочным блеском.

– Что мы все – части коллекции. Как бабочки под стеклом.

Джек рванул к ней, но ноги увязли в чем-то липком.

– Не трогай её! – крикнула Эмили. – Они возвращают новые тела, чтобы забрать старые!      – Лора скользнула в воду, а на песке остался лишь жетон. Э. Харт. 2018. Год, когда пропал сын Эмили…

… Остров встретил его тишиной. Не природной, – мёртвой. Даже ветер не шелестел листьями. Дорога петляла между деревьями, которые меняли форму с каждым шагом. Ветви то становились костями, то превращались в щупальца. Джек понял: остров строит себя из его страхов. Каждый камень, каждый лист – эхо чьей-то гибели. Стволы были покрыты странными наростами – при ближайшем рассмотрении это оказались сотни ракушек, вросших в кору. Они шевелились, когда Джек проходил мимо, с мягким щелкающим звуком. Ветви над головой сплетались в плотный туннель. Здесь не было птиц. Не было насекомых. Только странные, слишком правильные круги грибов вдоль тропы, расположенные с математической точностью.

Дорога вглубь острова проходила мимо домов-скелетов с выбитыми окнами. На возвышении чернел силуэт полуразрушенной церкви – единственного каменного строения среди гниющих деревянных хижин. Её колокольня, покосившаяся, как пьяный страж, указывала в сторону леса, будто предупреждая об опасности. Джек чувствовал взгляды – из-за ставень, из щелей в дверях. Чьи-то пальцы приподнимали занавески, но когда он оборачивался, – никого.

Воздух был густ от запаха сладковатым смрадом разложения и чего-то металлического – будто кто-то точил ножи за каждым углом. Внезапно он услышал смех. Детский. Сары…

– Сюда! – её голос прозвучал из переулка.

Он рванул за угол, но там была лишь лужа, в которой плавал алый шарф. Её шарф. Джек поднял его. Ткань была мокрой, как будто её только что вытащили из воды.