Помолчав, Сяо Чжэн немного успокоился и поинтересовался:

– Тогда что ты предлагаешь?

– Немного погодя сделай еще одну рассылку, – закатил глаза Сюань Цзи, выдвигая очередную сомнительную идею. – Напиши, что вчера вечером неизвестный проник к тебе в палату и похитил мобильник, разослав письма с проклятием. Может, системы мониторинга его и не зафиксировали, однако он наверняка оставил после себя следы, поэтому Бюро в срочном порядке организует расследование, всем рекомендовано соблюдать меры предосторожности. Затем под предлогом карантина, чтобы предотвратить распространение заразы, изолируй всех, кто попался на удочку и потерял сознание, открыв файл. Таким образом ты разделишь подозреваемых и возьмешь их под стражу. Понимаешь, о чем я?

Сяо Чжэн вдруг понял, к чему тот клонит, его взгляд метнулся к сгоревшим детектору и ноутбуку.

– Ты имеешь в виду, что для публики мы будем расследовать так называемое проклятие, а втайне займемся теми, кого изолируем?

– Умница, настоящий вундеркинд! Сто один балл тебе – от лишнего балла, поди, не зазнаешься, – откликнулся Сюань Цзи.

– Иди ты!

Ван Цзэ тем временем принялся за пирожное с кремом. Он соскреб вилкой весь крем, но услышав этот обмен любезностями, приостановился, смерил Сюань Цзи взглядом, а затем запихал пирожное в рот целиком, сделавшись похожим на задумчивого иглобрюха.

– Раз уж ты все-таки решился расследовать, то будем расследовать, – медленно проговорил Сюань Цзи. – Предлагаю с этого момента разделить усилия и действовать сразу по двум направлениям. Ты тайно возвращаешься в Главное управление, а мы пока останемся здесь, чтобы закончить все дела в Дунчуане. Во втором Темном жертвоприношении до сих пор много неясного – вспомни, Би Чуньшэн умертвила тысячу человек, чтобы призвать первого жэньмо. Тебе не кажется, что по сравнению с этим плата за второе жертвоприношение как-то низковата?

Сяо Чжэн ненадолго в задумчивости замолчал, потом уклончиво ответил:

– «Фэншэнь» можно доверять.

Сяо Чжэн сам доверял «Фэншэнь» – потому и велел Ван Цзэ позвонить ему, что не видел смысла что-то от них вскрывать. Сюань Цзи же, с улыбкой взглянув на Ван Цзэ, вспомнил тот загадочный звонок в лесопарке и подумал, что ему-то «Фэншэнь» не кажутся столь уж надежными. Но спорить с директором не стал, просто хмыкнул в знак согласия и ответил:

– Как скажешь.

Сяо Чжэн дал ему еще несколько распоряжений, затем добавил:

– Насчет твоего духа меча мы с тобой еще поговорим, – после чего поспешно повесил трубку.

Услышав в динамике короткие гудки, Сюань Цзи не мог понять, плакать ему или смеяться. Про себя он подумал: «Я и сам не знаю, как теперь расплачиваться с этим „духом меча“».

Мысли его вновь раздвоились и унеслись к Шэн Линъюаню: зачем он среди ночи явился в палату к старине Сяо? Решил загладить вину, помочь залечить раны? В конце концов, ведь под гром и молнию Сяо Чжэн попал из-за него.

Впрочем – нет, невозможно. Будь у древнего демона совесть, он уже давным-давно бы переквалифицировался и направил свои силы на спасение всего живого.

Тщательно все обдумав, Сюань Цзи вдруг испытал запоздалый страх: шаманское заклинание, которое он отдал Сяо Чжэну, было написано Шэн Линъюанем, превосходнейшим знатоком чар такого рода. Тогда Сюань Цзи счел, что в нем нет ничего опасного, вот и отдал его без раздумий, но, вспоминая все сейчас, понимал, что поступил опрометчиво. Он никак не ожидал, что его величество сумеет отследить по чарам местонахождение их обладателя и нанесет тому ночной визит.

А если бы накануне вечером Сяо Чжэн оказался не столь прямодушен и предпочел втайне уничтожить шаманские чары? Какой «подарок» он бы получил? Вряд ли на этот раз он бы отделался ласковым, заботливым «очищением костного мозга»