– Ты меня не помнишь. – Вампир высунул язык и провел им по щеке, оставляя противный влажный след. – Это из-за тебя я стал таким. – В голосе слышалась одновременно ненависть и благодарность.

– Торчком на кислотных радостях, пристающим к мимо проходящей девчонке?

Стирая слюну, Кира прикинула сколько времени понадобится ей, чтобы разделаться с навязчивым вампирским вниманием, и чем это чревато в условиях ее пребывания в городе. Выходило не слишком сложно и не слишком красиво.

– Вампиром, – хрипло и с придыханием выдохнул парень, словно было в этом слове что-то магическое. – Купидон был настоящим ублюдком, заставив меня сначала отсасывать, а потом высасывать. Все потому что ты, маленькая сука, велела передать ему сообщение.

…Долговязый жилистый тип, на вид не старше шестнадцати, возился с ящиком для пожертвований на стене церкви. Разогнутое звено на крышке печально поскрипывало, воришка сноровисто выгребал содержимое, сминая в грязных руках купюры. Кира бесшумно выступила из переулка, на ходу делая последнюю затяжку. Парень заметил сперва окурок – сигарета прочертила в сумраке тонкую дугу и шлепнулась в лужу, – потом ее саму. Обернулся и агрессивно уставился. Поудобнее перехватил металлический штырь, которым разгибал цепочку для замка, ощерился сверкнув дырой в верхнем ряду зубов. Суетливым движением запихнул награбленное в карман. Вид у парня был плохонький. Землистого цвета лицо, над левой бровью ссадина, еще одна на переносице; под глазами темнели угольные синяки. Опытным взглядом определив наркомана в ломке, Кира хмыкнула.

– Верни, – велела жестко.

– Пошла ты!

Он бросился вперед, распахнув руки, словно хотел обниматься. Замахнулся, но ударить не успел. Кира поднырнула под руку и подставила подножку. Парень с размаху приложился о стену церкви, содрав кожу на щеке. Громко и злобно озвучил свое мнение о стене и Кире. Повернулся, стирая кровь тыльной стороной ладони. Набросился резко, еще не завершив движения. Мысленно Кира его даже похвалила, приседая, чтобы снова спровоцировать падение. Разница в росте сыграла ей в плюс – вместо толчка плечом в бедро получилась еще одна подножка. Запнувшись о Киру, при этом больно пнув ее ботинком в лодыжку, парень повторно приложился лицом о стену дома божьего. Взвыл, хлюпнув кровью из разбитого носа.

– Это наша территория, мы за нее платим!

Он рванулся вперед. На мгновение слившись в объятиях, они распались на два шипящих комка. Щербатый, жмурясь от боли, вспоминал, как правильно дышать, Кира досадливо хрипела, переживая вспышку боли в печени.

– Мне Купидон разрешил, – просипел парень.

– Да хоть Афродита!

Она обозлилась и, подхватив с земли штырь, врезала, не глядя, куда пришелся удар. Мальчишка заскулил, упав на асфальт и утратив желание выяснить, кто здесь главный. Кира прислонилась плечом к стене церкви и, хмуро подсчитывая свежие синяки, закурила. Пауза в битве ломки и благородства дала возможность трезво рассудить, что в серьезные территориальные конфликты влезать не стоит.

– Мне чужого не надо. Ваши улицы? Пусть. Но вокруг прихода чтоб никого, понял?

– Пошла ты.

– Увижу еще раз – ноги переломаю.

Парень смотрел злобно, но в драку лезть не пытался. Сплюнул кровь на асфальт, невнятно пробурчал ответ.

– И Купидону передай, – холодно улыбнувшись, посоветовала Кира, бросив на землю четвертак. – Плата за труды, – обронила она слова так же небрежно.

Монетка звякнула, покрутилась на месте и легла решкой к небу…

Кира едко оскалилась, вливаясь в прежний образ.

– Встреть рассвет, если жизнь так не мила, – посоветовала цинично, зная, что от ультрафиолета вампиры умирают медленно и мучительно, как люди от лучевой болезни.