Скамейка в ночном парке, ставшая сиюминутным психотерапевтом, выслушала длинную тираду о беспечности, глупости и тупости, недальновидности и профнепригодности. Ряд умозаключений о политике, людях и вампирах, оружии и тяге к членовредительству. Через четверть часа поток слов иссяк и Кира замолчала так внезапно, словно из нее выпустили воздух. Задумалась, касаясь пальцами звеньев цепочки и пялилась в предрассветное небо с недобрым оскалом. Мимо прошла парочка юных влюбленных.

– Смотри, вампир, – тихонько сказал парень, толкнув локтем блондинку подружку.

– Познакомиться хочешь? – уязвлено сказала та в ответ и покосилась на застывшую изваянием Киру. – Ей, может, лет триста. Их не разберешь.

Кира, мгновенно выпав из неподвижности в движение, повернулась к говорившим с милой улыбкой. Ребята стушевались и, пробормотав извинения, прибавили шагу.

– Дурак! – шипела по пути девчонка. – Что, если бы она набросилась?

– Сама дура, – с досадой отвечал ей спутник. – Где ты видела, чтоб вампиры на людей бросались?

– Вчера в канале писали, что на границе нелегал какой-то сбежал. Вдруг это она?

– Маря, ты совсем? Это в Бейлешти было.

Хихикая в кулак, Кира тем не менее с унынием подумала о том, что давешний турок все-таки сделал ноги от румынской службы контроля. Посмаковав мысль «хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сама», она встряхнулась, как собака от воды, и покинула парк, нарочно пройдя мимо парочки еще раз.

У Арины был такой вид, словно двое суток она мучительно рожала. Кира имела слабое представление об этом процессе с точки зрения участницы, но роженицы, которых ей доводилось видеть прежде, выглядели именно так: изможденно, болезненно и устало.

– Все так плохо? – Потрескавшиеся губы вампирши изогнулись в улыбке.

– Ну… – вздохнула Кира подбирая выражение. – Нам в «Золотую раковину» однажды партию надувных кукол прислали. Универсальные такие, у которых член в вагину выворачивается. Один клиент увлекся и пробил там дырочку. Кукла подсдулась в процессе от трудового напряжения и обмякла. Вот похожее зрелище.

Арина рассмеялась. Не звонким, сладким смехом, полным восторга, как часто бывало, а тихим перезвоном нежных колокольчиков. Кира невольно улыбнулась.

– С надувной куклой меня еще не сравнивали, – сияя потусторонними глазами, заполненными васильково-синим, сказала Арина.

Кира наблюдала за танцем цвета в радужке, почти залившей белок, и думала о том, как много сил у подруги уходит на то, чтобы просто полусидеть в постели. Контроль над глазами был первым, чему обучались молодые вампиры, чтобы не выделяться среди людей слишком сильно. Сейчас Арину нельзя было принять за человека.

– Как ты? – спросила Кира, присев рядом.

– Ослабла, все время голодная и сонная, – лаконично перечислила Арина симптомы болезни у вампиров. – Как ты?

– Как будто бухала месяц.

– Меня давно не пытались убить. – Голос звучал с ноткой сожаления, почти ностальгически, но к нему примешивались гневные акценты. – Отвыкла. Мне понадобятся силы. Справишься?

– С похмельем? – усмехнулась Кира. – Ты мне обломала хороший секс, между прочим, – заметила иронично, устраиваясь на постели рядом с Ариной. – Вместо оргазма психоделическое кино посмотрела.

– Что показывали? – вопрос прозвучал скучающе.

– Горное озеро во льду. Я в нем тонула.

– Старое воспоминание, – вздохнула Арина, погладив Киру голове. Пальцы ее были ледяными. – Мне снилась тьма. Пахло сеном и смертью.

Кира поморщилась.

– Давай не будем обсуждать, – попросила глухо. – Есть предположения, кто?

– Карим, скорее всего, – флегматично протянула Арина, поглаживая ее, как кошку.