Она с шумным вдохом распахнула глаза. Сквозь сумрачную серость комнаты падали тонкие лучи света, просачиваясь в неплотно задернутые шторы. Несколько минут Кира рассматривала рисунок теней, потом отважилась бросить взгляд на неплотно закрытую дверь. Задержала дыхание, готовая увидеть на пороге девушку из сна. В просвет между дверью и стеной виднелся отбитый угол журнального столика и стеклянный бок пузатой бутылки мадеры. Захотелось встать и приложиться к ней, но в теле поселилась противная, липкая слабость. Под пальцами ноги было что-то гладкое и холодное. Вспышкой навалились неприятные ощущения. Холод. Навязчивый, густой, оглушающий. Ползущий, словно плющ по стене, от пяток к коленям. Впечатления от сна были пугающе реальными. Кира чувствовала, как туго обхватывают щиколотки холодные щупальца. Стоило закрыть глаза, и перед ними тут же рассыпались трещины во льду. Ребристо-белые, коварные, несущие с собой темноту, полную глухого одиночества небытия. Холод колючками проник под кожу и остался там безмолвной угрозой. Реальности смешивались. Напряжение не отпускало.

Она поджала ноги и уселась на постели. Тряхнула головой, прогоняя вязкие ощущения от стеклянного взгляда.

С опасением поглядела на руки и заметила, что пальцы подрагивают. Под ногтями темнели полукружия, словно до этого она долго копалась в грязи. Дверь открылась и на пороге тенью возник мужчина. Через мгновение в комнате вспыхнул свет, выбеляя сумрак, скопившийся в углах, до бесцветного. Кира испытала облегчение оттого, что больше не одна.

– Очухалась? – хрипловато спросил Даро, подавляя зевок.

– Не поняла еще, – честно призналась Кира. – Долго я была в отключке?

– Больше суток.

Приглядевшись, Кира заметила, что вид у него усталый и какой-то помятый.

– Случилось что-то? – спросила она, замирая в ожидании ответа.

– Вампиров в Нише расстреляли. – Взгляд Даро сделался мрачным.

– Арина…? – Голос испуганно сорвался.

– Ранена. Смилян тоже пулю словил. К тебе из Софии старый клык приехал, придет после заката, объяснит, что к чему.

Кира тихо выругалась, закрывая лицо ладонями.

– Не ной, – посоветовал Даро устало. – Жива она и будет жить, не зря праматерь болгарская.

Он подошёл ближе и положил на постель рядом с коленом ее телефон.

– Спасибо, – глухо поблагодарила Кира, смазывая непрошенные слезы.

Даро фыркнул и вдруг нежно погладил ее по голове.

– Не ной, – велел повторно, и Кира сообразила, что ему неуютно от ее такой заметной слабости. – Вампиреныш твой в подвале под баром сидел, – сообщил с насмешкой, садясь рядом. – Аллахом клялся, что ни при чем, и врал, что ты ему жрачки сверх нормы обещала. Накормили, чем было. Старый клык сказал, не до него теперь, передал румынам вчера ночью.

– Спасибо.

– Стрелка на границе нашли. Мертвого. Выглядит как авария, но никто, конечно, в это не верит. Мои ребята поспрашивали. Мужик не наш и не их, вообще черт знает кто и откуда взялся такой ловкий.

Кира вздохнула, набирая воздуха, чтобы поблагодарить, но Даро опередил:

– Не благодари. Дрянная ты девка, Кира. – Он приобнял ее за плечи и потрепал по спутанным волосам. – В следующий раз, когда приедешь, к кровати тебя привяжу, чтобы наверняка.

Волной накатило облегчение – шутить, если все действительно плохо, Даро не стал бы. Она слабо улыбнулась, прислонившись лбом к его плечу.

– Договорились.

После быстрого душа, смывшего остатки липкого кошмара, Кира спустилась в бар, где обнаружила хмурого, уставшего Даро. Выслушав новости, вознамерилась сесть в машину и, добравшись до Ниша, поговорить по душам с теми, кто вел дело. Даро сообщил, что таких желающих много, но вот уже сутки, как трое полицейских пропали, и выразил мысль, что их вряд ли когда-нибудь найдут. Потом ещё более хмуро уточнил "живыми" и налил в чистую стопку ракии. Выпили не чокаясь. До заката Кира несколько раз попыталась дозвониться до Арины, но работала переадресация на голосовую почту, которая сыпалась в Кирин аккаунт.