– Ты прости меня, Лиска. Я это не специально, – похоже, парень был действительно расстроен.

Девушка невольно дернулась. Только бабушка ее так звала, а теперь вот и Митя, но поправлять парня не стала.

– Ну что, пойдем на озеро? – вновь улыбнулся юноша, обнажая ямочку на правой щеке.

– Дел много, не могу сегодня, – заупрямилась Алиса. Уж больно сильна еще была в ней обида. – А ты иди, если хочешь, послушай. Красиво поют.

– А ты откуда знаешь, если не ходила? – повернул ее к себе лицом Митя. – Ждала все-таки? А я, дурак, дни перепутал!

– Говорю же, не ходила, – отодвинулась от него девушка. – В другой день была.

Но Митя не поверил. Саданул себя ладошкой по лбу и развернулся на пятках.

– Ты не сердись, Лиска. Я все исправлю. Обещаю! – послышался со двора крик убегающего парня.

– Прийти тоже обещал, да видно пустые твои обещания, – верить в это не хотелось, но лучше сразу разочароваться, чем потом сокрушаться, решила Алиса.

На следующее утро Алиса проснулась не от яркого солнца или щебета за окном, а от настоящей какофонии звуков. Сначала она подумала, что верно еще спит, но звуки были такими громкими, что глаза открылись сами собой.

В ее дворе с травой по пояс, которую скосить руки не дошли, квакала по меньшей мере сотня лягушек, а руководил импровизированным оркестром Митя. Он заметил заспанную девушку в окно и, лучезарно улыбаясь, продолжил дирижировать.

Алиса только хлопала глазами. Неужто Митя выловил и притащил сюда лягушек с озера? Да не может такого быть!

Солнце поднялось выше, освещая двор, и лягушки, прячась от жары, кинулись врассыпную в поисках воды.

– За Грачатником ждите. Как обещал назад отнесу.

Алиса не поняла, с кем говорит Митя. Кроме него во дворе никого не было.

– Ну что, Лиска, простишь меня?

– За что прощать? Я же сказала, что не ходила.

– Ну, значит, тем более сердиться не за что, – все же не поверил ей Митя, запихивая в форточку ромашки. – На собрание сегодня идешь?

– На какое еще собрание? – спрятала улыбку за букетом Алиса.

– Деревенское, какое еще. Случилось что-то. То ли стадо пропало, то ли еще что.

– Как это пропало? Инопланетяне его похитили, что ли?

– Кто? – не понял Митя.

– Ну, летающая тарелка. Ты что, с луны свалился? – забавный все-таки этот парень, подумала Алиса.

– Откуда?

– Видно, не врали бабки, образование сейчас действительно не то, – продолжала подтрунивать над парнем девушка.

– Да шучу я. Что я из леса, что ли, вышел? – отмахнулся Митя.

– И правда. С какого ты дома? – что-то не помнила Алиса, чтобы он даже улицу называл.

– Ты давай поторапливайся, на собрании быть нужно всем. На тех, кто не приходит, обычно всех собак спускают, – заверил девушку Митя.

– А ты идешь? – поставила цветы в банку с водой девушка.

– Не-е-е.

– Это еще почему? – не поняла Алиса.

– На меня не подумают. Я в городе был.

– На учебе, что ли? – и ничего она толком не знает о Мите, вздохнула Алиса. И чего тогда, спрашивается, огорчилась?

– Агась. На ней самой, – подтвердил Митя.

– Смешно ты разговариваешь для того, кто учиться в городе, – передразнила его девушка.

– Так ты, что ль, не знаешь? Можно вывести парня из деревни, а деревню из парня никогда, – улыбнулся Митя.

За домом громко квакнула лягушка.

– Ну, мне это… Пора. Ты на собрание-то не опаздывай, – подмигнул Алисе Митя и стукнул калиткой.

Девушка в растерянности смотрела парню вслед, гадая, откуда в ее дворе могло взяться столько лягушек.

– Уважаемые сельчане, давайте потише! На повестке серьезный вопрос! – вещала с импровизированной трибуны худая женщина с короткой кудрявой стрижкой.

Деревенские собрались на поляне перед мастерской, где в посевную и уборочную стояли комбайны и тракторы. Человек шестьдесят, не меньше.