Трапеза должна проходить в тишине или за негромкой беседой. Разговоры же громкие, грубые, резкие, любое высказывание недовольства, обиды, гнева совершенно недопустимы, так как мешают и пищеварению, и даже просто наслаждению вкусом пищи. «Если же станут еду и питье хулить, словно в отбросы превращается то, что едят. А если при этом грубые и бесстыдные речи звучат, непристойное срамословие, смех, забавы разные или игры на гуслях и всякая музыка, пляски и хлопание в ладоши, тогда, как пчелы от дыма, отлетят и ангелы Божьи от этой трапезы. А бесы возрадуются и налетят, свой час улучив».

На страницах «Домостроя» Сильвестр, повествуя о трапезе, напоминает о необходимости вежливого и тактичного поведения за столом. Приведенную в этой главе притчу из Евангелия, как и все Священное Писание, конечно, следует понимать гораздо шире, в переносном смысле: мудрый и достойный человек ставит себя позади других, благодаря чему оказывается впереди. Но в данном случае уместно и буквальное толкование: в гостях следует не протискиваться на почетное место за столом, а скромно присесть с краю. Если гость достоин, хозяин сам предложит ему место во главе стола.

Не обойден в поучениях и вечный порок – пьянство. Сильвестр осуждает не сами спиртные напитки, но злоупотребление ими и неизбежные последствия этого. Как часто бывает в жизни, и на чем особенно настаивает автор «Домостроя», земное и небесное, духовное и материальное идут рука об руку: что грешно перед Богом, то глупо и стыдно перед людьми, да и для самого грешника вредно, опасно и убыточно. Так, пьянство – не только грех и погибель души, но и беспокойство, причиняемое хозяевам, и драки с другими гостями, и вещи, потерянные или украденные по дороге домой, и т. п. «А к тому и еще добавлю: когда будешь приглашен на пир, не смей упиваться до сильного опьянения и не сиди допоздна, потому что при сильном опьянении и от слишком долгого сидения за столом случаются брань, и ссора, и драка, а иногда и кровопролитие. И ты, если здесь находишься, хоть сам и не бранишься и не задираешься, в этой ссоре и драке будешь не последним, но первым. И хозяин к тебе с упреком: долго сидишь – ссоры дожидаешься, спать к себе не идешь, а домочадцам его нет ни покоя, ни времени для других гостей. Если же упьешься допьяна, а спать к себе не идешь – не едешь, тут и уснешь, где пил, останешься без присмотра, ведь гостей-то много, не ты один. И в этом твоем пьянстве и небрежении одежду на себе изгрязнишь, колпак или шапку утеряешь. Если же были деньги в кармане или в кошельке, то их вытащат, а ножик заберут – и вот уж хозяину, у которого пил, от всего этого беспокойство, а уж тебе тем более: и сам истратился, и от людей позор, скажут: там, где пил, тут и уснул, кому за ним присмотреть, коли все пьяны? Видишь сам, какой и позор, и укор, и убыток будет тебе от чрезмерного пьянства. Если все же уйдешь или уедешь, а выпил порядочно, то по пути уснешь, не доберешься до дому и тогда пуще прежнего пострадаешь: снимут с тебя и одежду всю, все отберут, что при себе имеешь, не оставят даже сорочки. Спьяну многие от вина умирают или замерзают в пути. Я не говорю: не следует пить, такого не надо; но говорю: не упивайтесь пьяными допьяна».

Не забывает Сильвестр в строках «Домостроя» и о вежливом обращении с гостями, и о различных правилах застольного этикета, соблюдение которых не только служит признаком хорошего воспитания, но и способствует предотвращению конфликтов, установлению за столом мирной, спокойной обстановки. Все это совершенно необходимо для того, чтобы пища была должным образом усвоена, пошла на пользу. Особенно вежлив и обходителен со всеми должен быть сам хозяин: недопустимо грубо «прогонять со двора», пусть даже совсем нежелательных в данный момент посетителей, «на утеху бесам, а не Богу во гнев». Даже разбушевавшегося пьяного гостя, который «уже не в себе», следует заботливо, «с честью», доставить домой.