– Это не сделка, – добавила женщина. – Это неизбежность. Пророчество говорит не только о спасении мира. Оно говорит и о том, что вы – сосуд. А сосуд можно перелить.

Слово «перелить» прозвучало как яд.

– Мы можем взять вашу магию, – сказал старик. – Не убивая. Почти без боли. Почти.

Мерисса сжала руку брата.

– Вы не верите в пророчество, – прошептала она. – Вы боитесь его.

– Мы верим в силу, – парировала женщина. – И в то, что она не должна принадлежать детям. Миру не нужны герои. Миру нужны хладнокровные хозяева.

И в этот момент Каэн понял: они не враги случайности. Они – реликты старого мира, те, кто не хотел терять власть. Они не хотели победы света – они хотели контролировать тьму.

Магия внутри него содрогнулась. Время затрещало, как лёд на озере. Он увидел: движение ладони женщины, тень в углу начала подниматься, голубой плащ метнулся – и он знал, что всё начнётся через три удара сердца.

Он замедлил поток. Движение стало вязким. Тени словно застопорились.

– Мерисса. Сейчас.

Сестра поняла. Её туман взметнулся стеной, поглощая зал, создавая призрачные образы, отражения, искажённые зеркала. Они побежали.

Башня содрогнулась, когда время вернулось в своё русло. Заклинания рассекли воздух. Стена за ними вспыхнула светом. Их чуть не поглотил водоворот ментальной иллюзии – волны страха, гнева, воспоминаний. Но Мерисса прорезала их туманом, который больше не боялся быть собой.

– Беги! – крикнула она.

Они выскочили наружу. Мир снова стал светлым. Башня позади исчезла. Исчезла, как будто её никогда не было.

Они упали на землю, тяжело дыша. Мерисса прикрыла глаза.

– Они не последние, кто знает о нас, – сказала она.

– Нет, – ответил Каэн. – Но теперь я знаю: Это предупреждение Леса, пророчество не делает нас героями. Оно делает нас мишенью.

Когда солнце скатилось к горизонту, и их путь снова пролегал вдоль леса, тень между деревьями словно придвинулась ближе. Они чувствовали это. Лес знал. Он ждал.

Но теперь в них было больше, чем страх. Теперь была воля.

Они не свернули.

Мир изменился прежде, чем они перешагнули его границу.

Лес не начинался тропой. Не обрывался забором, не предупреждал. Он просто был. И был всегда. Стоило лишь сделать шаг – и земля под ногами становилась другой: тише, глубже, будто древнее. Словно мир забыл, как быть простым.

– Это не просто деревья, – прошептала Мерисса, прижимая ладонь к коре ближайшего ствола. – Это… как будто кто-то смотрит.

И действительно: каждое дерево, каждое переплетение ветвей, каждый узел мха на корнях – всё это не просто росло. Оно было. Оно смотрело. Лес не спал. Он ждал.

Прошли лишь несколько шагов, но день – как будто исчез. Солнце остался где-то там, в их мире. Здесь был другой свет – зелёный, глубокий, изнутри. Ни один луч не проникал сквозь листву, но тьмы не было. Вместо неё – странное сияние.

Живое.

– Магия здесь иная, – сказал Каэн. Голос прозвучал глухо, будто лес не любил резких звуков. – Время здесь не течёт. Оно стоит. Или… запуталось.

Он присел и положил руку на землю. Магический поток был не прямым, как он привык, а закрученным в кольца. Его сила скользнула по пальцам, как холодная змея, не желающая быть пойманной.

– Я не могу ускорить её, – сказал он. – Время здесь сопротивляется мне.

Мерисса молчала. Она прислушивалась. В голове начали звучать голоса. Не слова – ощущения. Лес не говорил – он показывал. Слишком быстро. Слишком ярко. Лица, места, страх, красота, смерть, рождение – всё сразу. Всё в тумане.

– Здесь нельзя доверять чувствам, – прошептала она. – Моя магия… я не контролирую её. Иллюзии создаются сами.