– Прошу, поверьте, – примирительным тоном промолвил коротышка, – что у нас она в полной безопасности.

Никто уже не стал спорить, но его обещания не вызывали доверия – и рядом не было других, независимых чародеев, чтобы их проверить.

Калида вскоре ушла, хлопнув дверью, а коротышка разглядывал странников, явно дожидаясь, когда его продолжат расспрашивать о многоножках, Дейермере и других увлекательных вещах – но всем сперва хотелось ещё послушать Кейтлин. Брат Ингольберт предложил было дать ей передышку, но девчонка тяжело посмотрела на него и вымолвила, что потом не будет легче.

– Я говорила с ней, – всё ещё борясь с каждым словом, выдавила она. – Рассказала, как у нас дела. Сначала мне казалось, что она… слышит. Потом – что… нет, – Кейтлин закрыла глаза и отвернулась, пережидая слёзы. – Простите. У Фледы было такое безмятежное лицо. Думаю, ей не было больно, когда они… когда Фродвин сделал с ней это. И эта женщина… как её, неважно… она была очень зла на меня, но… мне кажется, что они действительно заботятся о Фледе, – коротышка удовлетворённо улыбнулся, но ему хватило такта, чтобы не ввернуть «А я ведь говорил вам». – Я не знаю, что ещё сказать, простите.

Годфруа разочарованно вздохнул.

– Когда мы разбудим Фледу, я… поколочу её! – Кейтлин улыбнулась, вытирая слёзы. – И спасибо вам. Фледа, конечно, никогда не признается в этом, но она будет рада, что вам не всё равно.

Вальтер промычал что-то невнятное. Годфруа воскликнул, что ему не просто не всё равно, а… – закончить фразу он не решился. Подвижник попросил дать Кейтлин прийти в себя, и в трапезной повисло молчание.

– Мне интересно, – промолвил наконец инквизитор, – есть ли, м-м, у сполохов души. Мнения имперских летописцев на этот счёт довольно противоречивы.

– О, есть, конечно же! – волшебник энергично закивал.

– Как они тогда выживают здесь?

– Я расскажу! – радостно воскликнул чародей. – Их души находятся в удивительном балансе с Обратной Стороной, поэтому среди них нет Пробуждённых и они прекрасно себя чувствуют там, где человек может сойти с ума за несколько дней.

– Почему они тогда не заселили всю Обратную Сторону? – спросил Вальтер.

– Так там нечего есть.

– И то верно. А что они едят в Туманном Рву?

– Грибы в основном, но не только. Ров не зря туманный! Этот самый туман спускается вниз, конденсируется в расщелинах и создаёт условия для роста нескольких видов грибов, которыми питаются всякие жуки со слизняками, в том числе довольно крупные – а сполохи едят и грибы, и слизняков, и ещё иногда выбираются в Гиблые Топи на охоту. Оленина им очень пришлась по душе, а вот рыбу они есть не могут – болеют от неё, иногда очень сильно.

– Мне начинает казаться, – с беззлобной усмешкой бросил Вальтер, – что многоножек вы предпочитаете людям.

– Нет-нет! – замахал руками Аскольд, забыв даже возмутиться по поводу «многоножек». – Они просто очень интересные. Хотя вот котиков я, пожалуй, и впрямь люблю больше, чем людей, – смущённо добавил он, подхватив бродившего под столом крупного полосатого котяру с мордой отпетого разбойника – тот мрачно мяукнул, куснул для приличия палец волшебника, но потом словно задумался и затих у него на коленях. – А знаете, – вдохновлённо распахнув глаза, проговорил Аскольд, – это ведь не простые котики! Думаете, зачем мы их тут держим?

– Мышей ловить, – предположил рыцарь.

– Не без этого, – кивнул чародей. – Но у них есть и поинтереснее задача. Когда сполохи вылупляются, они ещё совсем маленькие, – он обрисовал пальцами тонкую полосу длиной в локоть, – это вместе с хвостом и усиками. Бестолко-овые! – весело протянул он. – Бегают по полу, как обычные многоножки, дерутся и жрут без конца. Только после третьей линьки у них появляются настоящие руки, которые могут что-то хватать, а общаться они начинают и вовсе после пятой. Но зато поначалу они очень вёрткие, любопытные, вечно расползаются из инкубатора – не соберёшь. Так мы что придумали: научили котиков ловить этих проказников, и теперь, когда кот видит мелкого сполоха, – волшебник стал щекотать коту пузо, тот удивлённо посмотрел на его руку, мяукнул и снова прихватил мага за палец, – то ловит и тащит обратно в инкубатор!