Внезапно собор погрузился в темноту. Где-то щёлкнул рубильник. Андрей прижался к колонне, слыша шаги – десятки, со всех сторон. Лучи фонарей выхватили из мрака маски с противогазами. Они шли, не спеша, перекрывая выходы.

Он рванул в алтарь, где когда-то хранились мощи. За золотой ширмой обнаружил люк. Подземный ход, заваленный костями в форме НКВД. Черепа некоторых были деформированы – словно их разорвало изнутри.

Тоннель вёл к часовне на другом берегу канала. Андрей выбрался наружу, но здесь его ждали. Двое в чёрном, с ножами. Первый удар он парировал, швырнув в нападавшего обломок кирпича. Второй клинок прошёл в сантиметре от горла.

Погоня продолжилась по крышам домов. Андрей прыгал через развалины чердаков, чувствуя, как сердце колотится в такт отсчёту часов. 43 осталось. На одной из труб заметил метку – красный крест. Знак Катерины.

Спустившись во двор, он нашёл тайник: под грудой дров лежал ржавый сейф. Внутри – жетон Катерины и карта с координатами: 59°57' N 30°19' E. Островок на Неве, где раньше стояла тюрьма.

По пути к реке его нагнал мотороллер. Водитель, подросток в кепке, крикнул:

– Тебя ждут у Голодая! – и швырнул свёрток.

Внутри – отрезанный палец с перстнем. Громовский рубин.

Лодка у причала была без вёсел, но с мотором. Андрей завёл его, направляясь к острову. Туман над водой сгущался, превращаясь в стену. Когда лодка ударилась о камни, он увидел руины – каменные стены с решётками, обвитые колючкой.

Внутри тюрьмы царила тишина. Камеры зияли пустотой, кроме одной. На стене – надпись кровью: «Они не люди». Под ней – пробирки с чёрным агентом и журнал вскрытий. На последней странице: «Объект №13 (К.В.) – выжил. Рецидив через 72 часа. Ликвидация неизбежна».

Андрей услышал скрежет металла. Из темноты выполз человек. Его кожа покрылась чешуйками, глаза выцвели до молочного. Он шипел, показывая на пробирку:

– Спаси… – голос оборвался хрипом.

Выстрел. Существо рухнуло. Из-за угла вышел Громов, дымящийся ствол в руке.

– Сентиментальность губит, Андрей. Катя тоже плакала, когда колола их.

Андрей выстрелил, но Громов скрылся за решёткой. На полу осталась карта: «Водоканал. Последний акт».

Осталось 39 часов. Время превращалось в песок, но теперь он знал – Катерина жива. Или её тень преследовала их обоих.

На обратном пути лодка зацепилась за сеть. Под водой мелькнули лица. Десятки трупов в форме заключённых. Все с татуировкой «КВ-72».

Собор Спас-на-Крови догорал вдалеке, освещая небо багровым заревом. Андрей не оборачивался. Ему оставалось только вперёд – туда, где кончалась ложь и начиналась война.

Глава 4: Трубы молчания

Комплекс старых водоканалов у Обводного канала напоминал гигантский кишечник, опутанный ржавыми трубами и решётками. Воздух пропитался запахом сероводорода и гниющей органики. Андрей спустился в тоннель через полузатопленный колодец, держа в руке карту с пометкой «Водоканал. Последний акт». Стены покрылись слизью, будто сама инфраструктура города разлагалась изнутри.

Он шёл вдоль русла сточных вод, фонарь выхватывал из темноты странные находки: пустые канистры с маркировкой «ХЗ-72», обрывки защитных костюмов и шприцы с остатками чёрной жидкости. На одной из труб красной краской было выведено: «Здесь начался ад» – и стрелка, указывающая вглубь.

Через полкилометра тоннель расширился, превратившись в зал с насосными станциями. На стене висела схема 1998 года: красными линиями отмечены точки слива «экспериментальных отходов» в Неву. В центре – фото Катерины, приклеенное к карте. На обороте: «Прости».

Внезапно свет погас. Андрей прижался к стене, слыша плеск воды. Что-то большое двигалось в тоннеле. Луч фонаря дрогнул, выхватив из мрака человеческую фигуру с деформированным лицом – кожа пузырилась, глаза слились в одну щель. Объект №13.