– Как не знать! – усмехнулась женщина. – Чай сестрица родная!

– Ой, так вы тётка Андрюшина! Его любимая тётка! Я вас на фотографии видела!

– Ну, наконец-то познакомились. Меня зовут Тайса.

– Таисия Петровна? – радостно подхватила Евка.

– Да что уж тут! Просто Тайса. Таисия Петровна я на службе.

– Таисия Петровна…

– Тайса, – настойчиво прервала её Тайса. Евка засмеялась:

– Хорошо! Но можно я буду звать вас Таисочка?

– Так и быть, зови, – улыбнулась Тайса. Девочка ей всё больше нравилась.

– Пройдёмте, Таисочка, на кухню. Андрюша скоро придёт, он сегодня хотел дома поработать. А мне надо заправить борщ.

– Борщ! – изумилась вдруг Тайса. – Надо же, тоже борщ!

Евка смотрела на неё с недоверчивой улыбкой. Тайса распаковала сумку и вынула из неё трёхлитровую банку. Евка с недоумением уставилась на банку, и вдруг обе покатились со смеху. Они хохотали до слёз несколько минут, хватаясь за животы.

– Простите, – раздался внезапно Андрюшин голос, – это что здесь происходит?

Женщины глянули на него, и Евка крикнула:

– Борщ! Сплошной борщ! Купаться в нём будем! – и снова раздался неудержимый хохот.

Андрей был поражён. Он никогда не видел свою серьёзную тётку, объятой таким легкомысленным весельем. Когда он понял, в чём дело, тоже засмеялся. Не так, конечно, заливисто, но всё же…

– Ну, какой из борщей будем пробовать? – спросил он, делая строгое лицо.

– Евкин! Таисин! – одновременно закричали обе женщины и опять засмеялись.

– Нет, – сказала наконец Тайса, – я повариха так себе. И я хочу попробовать стряпню молодой хозяйки.

После обеда, сидя на диване, Тайса спросила:

– Ты долго ещё будешь малодушествовать, сынок?

Андрей покраснел и ничего не ответил, только глянул на Евку.

– Чем больше пройдёт времени, тем громче будет скандал, ты же знаешь, – меланхолично произнесла Тайса.

– Неужели Александра Петровна такая ужасная женщина, что и сказать ей ни о чём нельзя? Не верю я что-то.

– Ты, Ева, прости меня, всё же ещё очень маленькая. Тебе трудно понять, что это такое: растить одной сына и потом отдать его другой женщине. Да ещё и узнать об этом, когда поезд давно ушёл! Вообще-то это оскорбительно, Андрюша. Не думала, что ты такой малодушный.