Абаддон посмотрел на Элин и приложил палец к губам, призывая ее вести себя тихо. Девушка быстро кивнула и слегка пригнула колени, чтобы не высовываться из-за стеклянных дверей.

– Вальтер, ты самый опытный врач клиники. Хотя, при всей своей образованности, отказываешься становиться практикующим хирургом. – Лысый торопливо поправил галстук, явно мешавший ему дышать. – Поэтому мне крайне жаль…

– Жаль – это твое неуместное желание уладить конфликт, – ответил вампир. – Мне повторить свой вопрос в шестой раз?

– Ты же знаешь, что я не могу на это влиять!

– Хорошо, Хендерсон, я повторю. – Вальтер угрожающе понизил голос. – За что меня увольняют?

Услышав слово «увольняют», лысый вздрогнул. И не только он. Даже Абаддон впал в своеобразный ступор. Он был на сто процентов уверен, что начальство клиники способно выкинуть весь персонал вместе с главврачом. Но Рихтенгофа они не решились бы и пальцем тронуть. Им было невдомек, откуда у Вальтера накопилось такое полное знание лечебного дела, поэтому среди коллег вампир всегда считался всеведущим ворчливым божеством.

– Я еще раз повторяю тебе, что тебя не увольняют! – возмущенно заявил толстяк.

– Ах, да, всего лишь просят написать заявление об уходе! Это ведь полностью меняет дело.

– Главврач заботится о том, чтобы ты хорошо устроился и не хочет создавать тебе никаких проблем…

– Даже забавно, что он в своем высокомерии решил, будто может создать мне какие-то проблемы.

Хендерсон начал терять терпение. Он выпятил грудь, пытаясь казаться гораздо больше и важнее, чем он есть на самом деле.

– Послушай, Вальтер, меня отправили сюда за тем, чтобы я передал тебе распоряжение начальства, а не вступал с тобой в споры!

Рихтенгоф презрительно хмыкнул и принялся выгребать личные вещи из ящика в столе. Резко запихивая бумаги и ежедневники в кожаный портфель, он словно полностью забыл о том, что находился в кабинете не один. Тем временем, лысый не торопился уходить, многозначительно глядя на своего коллегу и мысленно радуясь, что ему удалось согнуть несгибаемое. Рано обрадовался.

– Что-то еще, Хендерсон? – осведомился Вальтер. – Так и будешь здесь стоять?

– Просто хочу убедиться, что ты понял мою просьбу.

– Я не страдаю ни одной из известных форм слабоумия. – Вальтер раздраженно затолкнул стопку документов в ящик. – Чего не могу с той же уверенностью сказать о тебе.

– Моей задачей является лишь контроль за деятельностью нашей клиники. Чем я тут и занимаюсь.

Рихтенгоф выпрямился и пару секунд молча смотрел на лысого, словно пытаясь понять, шутит тот или нет.

– Хендерсон, я уточнял, за что меня увольняют, а не упрашивал тебя форсировать собственную важность. Уверяю, ты меня не впечатлишь.

– Чего ты на меня взъелся? – возмущенно воскликнул толстяк. – Сам выясняй у начальства, почему оно назвало тебя больным наркоманом, ворующим из клиники.

– Интересно. – Вампир закрыл портфель и задумчиво побарабанил пальцами по кожаной ручке. – Больной наркоман.

– Вот черт, Вальтер… – Хендерсон торопливо попытался забрать свои слова обратно, но не знал, как нужно откатить ситуацию. – Ты ведь не настучишь? Я тебе по старой дружбе сказал… Ему кажется, что ты наркоман. Столько обезболивающего отсюда вынес…

– Я за все заплатил.

Хендерсон нервно переступил с ноги на ногу.

– Никому не говори. Умоляю, Вальтер.

– Можешь быть спокоен. – Вампир вышел из-за стола, неестественно-крепко сжимая ручку портфеля. – Передавай начальству мой пламенный привет.

Абаддон с Элин, не сговариваясь, отступили в коридорчик с запасным выходом, чтобы не попасться Вальтеру на пути и сделали это вполне предусмотрительно – вампир вылетел из лаборатории с таким негодованием, что дверь с грохотом врезалась в стену, прежде чем закрыться и блеснуть надтреснутым стеклом. Широким шагом Рихтенгоф пересек больничный коридор и скрылся на лестнице.