Тайные страсти Версаля. Людовик XIV и его фаворитки: обжигающая любовь Короля-Солнца, интриги черной королевы и судьба великой Франции Ольга Фомина

Анне казалось, что еще немного – и она сойдет с ума. Первые роды давались королеве нелегко. Ей было уже тридцать семь лет, когда она неожиданно забеременела. В комнате собралась толпа народа. Самые знатные лица Франции должны были лично засвидетельствовать рождение младенца и проследить, чтобы не случилось подмены.

Придворные жадно наблюдали за каждым движением роженицы, внимали всем ее стонам. Анна уже не обращала внимание на посторонних, хотелось, чтобы все скорее завершилось. Боль, духота и напряженное состояние дико выматывали. Ей хотелось кричать, но неимоверным усилием воли она сдерживала себя, кусая в кровь губы.

Королева должна была вести себя достойно даже во время родов. Анна, стараясь отвлечься от очередной скручивающей болезненной схватки, вспоминала, как дождливым темным вечером к ней в Лувр пожаловал муж. Она была удивлена его посещением, так как Людовик постоянно избегал ее. Их отношения давно стали холодными и тягостными. Но в тот вечер все было иначе. Король распорядился, чтобы им накрыли ужин, а после, разморенный сытной едой и легким вином, пожелал пройти в покои к жене.

За окном бушевало ненастье, темнота освещалась вспышками молний и раскатами грома, и Анна словно в дурмане раскрыла объятия мужу.

После той ночи Людовик еще несколько раз посещал ее, но она была уверена, что их ребенок был зачат именно в тот день.

Внезапно боль усилилась, и королева очнулась от воспоминаний. Придворный врач наклонился к ней, чтобы осмотреть, и обнадеживающе произнес:

– Еще немного.

Она откинулась на подушки, все посторонние шумы исчезли, остался лишь голос акушера. Время будто замедлило ход, и когда королева подумала, что больше не выдержит, раздался пронзительный крик увидевшего белый свет ребенка.

– Мальчик! – громко произнес первый медик, подняв кверху младенца, чтобы продемонстрировать его придворным.

5 сентября 1638 года на свет появился будущий Король-Солнце – Людовик XIV. Это был знаменательный день для всей Франции, так как за двадцать два года брака у королевской четы наконец-то родился ребенок. И не просто ребенок, а наследник престола.

Париж ликовал! Люди, прославляющие короля и Господа, танцевали на улицах. Вино лилось рекой. Отовсюду из храмов доносились торжественные песнопения. Рождение дофина вызвало у народа состояние эйфории.

Посол Швеции, оказавшийся в то время во Франции, написал:

«Никогда еще ни один народ ни при каком событии не изъявлял столь живой радости».

Спустя два года Анна Австрийская родила второго сына – Филиппа. Король вздохнул с облегчением. Наконец можно не волноваться за судьбу престола.

Анна оказалась замечательной матерью. В отличие от других королев, она не могла просто сдать детей на попечение гувернанток и воспитателей. Ей было необходимо каждый день видеть их, лично наблюдать за развитием и воспитанием, дарить свою ласку и любовь.

Королева поселилась с детьми в Сен-Жерменском дворце и находилась с ними неотлучно. Неудивительно, что между ней и сыновьями возникла крепкая связь. А вот Людовик XIII подход к детям не нашел. Когда он приходил посмотреть на сыновей, то недовольно отмечал, что маленький дофин не рад его видеть. В одном из писем к кардиналу Ришельё король жаловался:

«Я недоволен своим сыном. Стоит ему увидеть меня, как он заходится в крике, словно перед ним возник дьявол, и вечно взывает к матери. Нужно отучать его от этих злых замашек и как можно скорее, насколько это возможно, отлучить его от королевы».

Но исполнить свой замысел Людовик XIII не успел. В мае 1643 года король скончался. За несколько дней до смерти он сделал кардинала Мазарини крестным отцом маленького Луи.

Анна Австрийская стала регентшей при четырехлетнем Людовике, получившем титул короля. Пост первого министра был отдан Мазарини, сыгравшему немалую роль в воспитании Людовика.

Юный король рос послушным и вежливым ребенком. Ему было не чуждо веселье, но он уважал авторитет взрослых. Мать оказывала на него колоссальное влияние, но при этом умело укрепляла в сыне склонность к господству.

Однажды Анна Австрийская остановилась за колонной дворца, чтобы понаблюдать за игрой шестилетнего Людовика с дочкой своей горничной. Девочка важно сидела на стуле, а маленький король услужливо подносил ей свои игрушки и забавно склонялся в поклонах. Внезапно Людовик поднял голову и встретился взглядом с наблюдающей матерью. Анна подозвала его к себе.

– Послушайте, Луи, что это за игра такая?

Сын подошел к матери и, доверчиво глядя ей в глаза, произнес:

– Я изображаю лакея, а она, – показал он на девочку, – моя королева.

– Луи, это плохая игра. Вы король и никогда не должны изображать из себя слугу, иначе действительно превратитесь в лакея и утратите свою власть.

Побледневший Людовик тихо пробормотал:

– Не сердитесь, ваше величество, мы больше не будем играть в эту игру.

Анна, улыбнувшись, склонилась к сыну, чтобы он ее поцеловал. Увиденное ясно дало ей понять, что она должна следить за тем, с кем дружит ее ребенок. Вскоре она нашла ему более подходящих приятелей: юного Вивонна, сына маркиза де Мортемара, и других отпрысков из знатных семейств.

Людовик уяснил, что не должен даже в играх быть на вторых ролях. Он с грустью смотрел в сторону своей старой подружки, но вспоминал наказ матери и шел играть с друзьями из знатных семей. Они ему не нравились: высокомерные и насмешливые дети из лучших домов Франции издевались над малейшей оплошностью Людовика.

– Что же вы такой неловкий! – смеялся Тревиль, и другие знатные мальчики подхватывали его веселье и начинали потешаться над Людовиком, который оказался слишком медлителен для их чересчур подвижных игр. Король неуверенно улыбался вместе со всеми, но внутри него все бурлило и кипело. В будущем его зародившийся комплекс неполноценности превратится в одну из движущих сил его личности. Но несмотря на насмешки новых друзей, Людовик не признавался матери, что они его задевают, и носился с мальчишками по парку, изображая охотников, ищущих дичь. Неприятные моменты в общении закаляли характер, и если в детстве король мог проглотить обиду, то повзрослев, не допускал подобного обращения с собой.

Главным наставником Людовика назначили Ардуэна де Перефикса. Он обучал короля истории, литературе, морали и латинскому языку. Людовик любил читать исторические книги и, пытаясь узнать что-то новое, быстро продвигался в обучении. Однажды ему захотелось узнать о Галльской войне, на что Ардуэн дал ему книгу об этом событии, написанную на латинском языке:

– Ваше величество, это «Записки о Галльской войне», думаю, вам будет интересно почитать.

Людовик раскрыл книгу и сел за стол. Его не смутило, что произведение не на французском, а на латинском языке. К тринадцати годам он уже переводил латынь. Стремление к знаниям перевешивало неусидчивость ученика. Но самыми любимыми уроками Людовика были те, где нужно было двигаться.

Когда начинались занятия танцами, стрельбой из мушкета или обучение правильному обращению со шпагой, Людовик получал настоящее удовольствие. В тринадцать лет король так поднаторел в танцах, что его признали первым танцором в балете «Кассандра». Дамы с интересом посматривали в сторону грациозного и пластичного мальчика. Людовику нравилось их внимание, будь его воля, он с утра до ночи танцевал бы с ними на сцене, отрываясь лишь на еду, сон и охоту.

Людовик умел великолепно держаться в седле и любил мчаться на коне по лесам Булони или Венсенна, слыша за спиной веселые крики друзей, подбадривающих его скорее поймать дичь. Охота вызывала в нем такой азарт, что возвращаться в кабинет для уроков было сущим мучением. Но, обладая твердым характером, Людовик исполнял все, что от него хотели. Несмотря на потребность к движению, он был послушен и вежлив.