За стеной слышалась возня, тихая музыка и Галкин смех. Отданная мне соседками мягкая мебель да стеной шкаф составляли скромную обстановку моей комнаты. Мы с Джумбером, оставшись вдвоём, смотрели телевизор. Он подсел ко мне на диван и ласково обнял. В нём не было той южной страсти, о которой говорила Галя, но была нежность, окутывающая меня при каждом его прикосновении. Я замерла в невесомом ожидании.

– Ты хочешь… быть со мной? – шепнул Джумбер.

– Я… я не знаю. Я никогда… – мой голос сорвался.

Джумбер не показал разочарования и не оттолкнул меня, а лишь осторожно поцеловал в лицо.

– Тогда нет. Первый раз должен быть, если ты полюбишь.

Он привстал:

– Постели мне, пожалуйста, на полу.

– Вот… одеяло, а на него ещё… – пролепетала я.

– За меня не беспокойся. Я вырос в горах. Отец меня ещё пацаном на охоту брал, мы там на камнях спали. А потом я служил в спецназе… так что привычный.

Джумбер разложил на полу одеяло, скинул одежду и сразу заснул. А я, прислушиваясь к его ровному дыханию и ворочаясь на диване, просто сгорала от непонятного возбуждения.

Проснувшись, сквозь ресницы и розовую дымку рассвета, я увидела, как мой случайный гость, играя крепкими мышцами, надевает рубашку, и с удивлением заметила сетку шрамов на его спине.

– Что с тобой случилось? – вырвалось у меня.

– Да так… Я был в Афгане.

"Спецназ, Афган…" – меня бросило в жар.

– Сколько тебе лет, Джумбер?

– Двадцать восемь, – вздохнул он, будто признался, что ему пятьдесят.

Галка постучалась в дверь, приглашая к завтраку. Георгий уже сидел за столом, аккуратно разливая чай по фарфоровым чашкам. Он казался старше и выглядел совершенно счастливым.

На кухне Галя сладко промяукала:

– Ой… Мне кажется, у него это впервые было. Однако… такой ласковый!

В воскресную программу развлечений наших гостей моя подруга включила поездку на Зелёный мыс, катание на канатной дороге, тур в Кобулети и в кучу других интересных уголков, о которых знали лишь местные.

Чёрная "волга", уже с другим водителем, ждала нас недалеко от общаги.

При въезде в Кобулети Галка заверещала:

– Остановитесь у этого курорта. Я там работала и всех знаю. Пойдёмте, я вам покажу. Там номер есть для особых гостей с джакузи!

– Вы идите, а мы с Танюшей тут подождём, – предложил Джумбер.

Мы присели на скамейку недалеко от ворот пансионата. Он взял мою ладонь в свою руку, и я опять заметила у него шрам чуть выше запястья.

– Ты долго был в Афгане? – вздрогнула я.

– Недолго, около года. Потом ранение… Я не говорю с женщинами об этом – это не для женских ушей.

– У тебя есть жена? Девушка? – вдруг вырвалось у меня.

– Нет, у меня никого нет. Конечно, были женщины, но всё не то. Да и не до того было.

Я уже собиралась спросить, чем он теперь занимается, но совсем рядом появились моя подруга с Гией:

– Ой, а мы в джакузи искупались!

Блаженное выражение их лиц выдавало, что они там не только купались. Но я уже ничего не слышала, кроме своего невнятного сердцебиения, когда острый взгляд Джумбера останавливался на моём лице.

Мы прошлись по набережной Кобулети. Здесь всегда пахло страстью. Удивительный аромат чего-то отцветающего и начинающего цвести смешивался с запахами моря, разгорячённых тел и специй.

После возвращения в Батуми и вечернего застолья Галя предложила:

– А давайте пойдём сейчас купаться. Вода такая тёплая!

– Но ведь после захода солнца пляжи закрыты. Здесь же пограничная зона всего в семи километрах! – возразила я.

– Ну это всем известно. Так мы не будем лезть в приграничную полосу, я точно знаю, где она начинается, – не унималась моя подруга.

– Тогда надо домой заехать за купальниками.