Возвращаюсь с набитой телегой к приемщику. Мне перегораживают путь четверо наркоманов. Один из них заходит мне за спину и достает заточку.

– Спасибо, что наколупал нам руды, свинорыл. Жить хочешь? Беги! – прокричал он. На губах безумца пузырилась пена.

– Попробуйте забрать, шакалы. – Я замахнулся киркой, сделав шаг навстречу. Мацушник попятился в страхе, чуть не обделавшись.

До меня поздно дошло, что гаденыш совершал отвлекающий маневр. Остальные трое в это время, сломав колесо у тачанки, бросились врассыпную. Уроды! Едва доволочив груз до целых телег, я принялся перекладывать руду. Ко мне подошел недовольный охранник.

– Рукожоп! Тачку кто теперь чинить будет? Три нормы вне очереди. Чтобы завтра мне принес жетоны! Понял?

– Я, что ли, сломал? Тачанка уже была такой!

– Значит, отказываешься? – Охранник встал напротив меня, изготовив дубину для атаки.

– Тебя еще не ввели в курс дела ратники? Убьешь меня и погибнешь сам! Таков мой дар.

– А кто сказал, что я хочу тебя убивать? Переломаю руки да ноги, будешь несколько дней голодать.

– Я этого не забуду и, когда стану ратником, буду каждый день прилюдно бросать тебе вызов на смертельную дуэль! Пока древо твое окончательно не иссохнет. Ты потеряешь либо жизни, либо уважение, отказывая. И если даже тебе чудом удастся победить, – подношу перстень со зловещими сиреневыми глазами бритвозуба к его лицу, – то жизнь ты все равно потеряешь!

Ноздри охранника раздулись, едва не начав извергать пламя. Бандит попятился, напоследок бросив:

– Какие нынче дерзкие гоцаны пошли. Посмотрим, доживешь ли ты до испытания!

Победоносно улыбаюсь. Сам от себя не ожидал такой наглости. Какой-то старатель берет на испуг ратника! Признаться, в один момент хотелось сунуть ему в ладошку самоцвет, лишь бы отстал. Но ведь все может повториться снова…

На лице приемщика в этот раз появились эмоции: удивление, одобрение и радость.

– Крепыш! Продолжай в таком темпе, и виконт услышит о твоих успехах! Держи жетон.

– Благодарю сердешно! Не знаешь, куда Касим подевался?

– Скоро будет, он часто выходит на свежий воздух покурить трубку.

Я ждал возле торговой лавки и разглядывал правое запястье. Прогресс за два захода составлял примерно пять процентов. Значит, еще 38 ходок, и получу шестое повышение, а с ним и альтернативный дар! Проходит минут десять, и снабженец возвращается. Отдаю кирку обратно.

– Касим, я самоцвет нашел. Посмотри, пожалуйста.

Мужичок воровато посмотрел налево, потом направо. Положил миску на стол и прикрыл небольшой доской, оставив щель. С едва уловимым звоном зеленый кристалл упал на донышко. Касим присел, делая вид, что рассматривает ящики, минутой позже поделился информацией:

– Два карата гренадина. Дам за самоцвет четыре жетона или одну мацуху.

– А какие еще кристаллы я могу здесь найти и сколько предложишь за них?

– Синие и зеленые за четыре, красные и бирюзовые за два. Алмазы беру по десять. Это за два карата. Сосчитать в пропорциях, надеюсь, сможешь? Других камней у нас не водится. Ну! Что выбираешь?

– Могу ли я оставить четыре жетона у тебя? А по надобности заберу. У меня, понимаешь ли, нет личного сейфа. А вокруг столько проныр… Выручишь? Все самоцветы буду только тебе таскать!

Касим довольно улыбнулся и потер ладони. Алмазы на два карата за десять мисок тошнотной похлебки! Сомневаюсь, что смогу найти в своем текущем статусе более выгодный обменник.

– Да ради ушедшего! Никаких проблем.

– Вот один жетон, мне бы талон. Кушать хочется.

В местном ресторане повар умеет готовить лишь одно блюдо. Ничего, привыкну. Сытно поев, я направился наружу, к частоколу. Именно там располагались десятки шалашей для старателей. Несколько крепких веток составляли каркас. Крыша из больших широких листьев, напоминающих пальмовые. Конструкция высотой полтора метра, без стен, вместо лежанки – солома. Даже собакам будки добротнее колотят! Разве можно так обращаться с людьми, что привыкли к суперкомфортным креслам? Но иных вариантов нет… Как я понял, можно выбрать любой незанятый шалаш. Нахожу тот, в котором имелось меньше всего запахов пота и нечистот, ложусь поудобнее.