- Вот на этом месте я и хочу сделать тебе предложение, Крис. Стоя и торжественно, раз уж ты вскочила как ошпаренная.

- Какое еще предложение? - продолжала я орать на него. - Руки и сердца? Свари из них суп. Сколько можно надо мной издеваться, Мирон?

- Я хочу помочь тебе, - проговорил Мир и взял меня за плечи.

- Мне не нужна твоя помощь. Я подам в суд и заберу себе галерею. Ты не имеешь права… И она - тоже. Степа обманул меня. Я докажу…

Я попыталась стряхнуть его руки, но он держал крепко.

- Давай, Крис, успокойся. Ты не дура. Сама должна понимать, что я охренел не меньше твоего. Ты хоть знала о его детях заранее.

- Так себе преимущество, - рассмеялась я. - Пожалуйста, Мир, уходи.

- Уйду. Но скажу тебе сначала, что собирался, - он встряхнул меня, чтобы обратить внимание. - Я отдам тебе свою долю галереи, Кристин.

Я замерла. Такого поворота от Мирона не ожидала.

Он усадил меня обратно на диван и продолжил. Разумеется, дарить просто так он ничего не собирался. Это его братец раздавал наше направо и налево.

- Я не хочу суда, - начал объяснять Мирон. - Тебе придется доказать, что мой брат был мошенником или сумасшедшим. Знаю, что именно так ты о нем сейчас и думаешь, но тебе самой процесс может выйти боком.

- Это каким же боком он мне выйдет?

- Наташа может подать встречный иск и отсудить часть дома. Если делить, так сказать, поровну, то это очень даже реально. У нее двое детей, а ты одна. Меня после завещания тоже не стоит вычитать из дележки. Я молчу о нервотрепке и затратах. И нашей фамилии, которую смешают с грязью в прессе и обществе.

- Давно ли тебе не все равно на прессу и общество? - спросила я с усмешкой.

- С тех пор, как умер мой брат.

Я прикусила губу и не сказала больше ничего обидного.

- Теперь я единственный Бероев, на мне репутация семьи.

- Ты старший, а не единственный, Мир, - напомнила я ему. - У тебя есть племянники, как оказалось. Я тоже Бероева, между прочим. Хоть и не по крови. Но мы и не в Средневековье.

Он кивнул.

- Есть племянники. Я никак не привыкну к этой новости. Как бы тебе ни было это противно, Крис, но они действительно имеют право на наследство.

Я ужасно злилась на этот неоспоримый факт. Его было сложно оспорить с любой стороны. Даже мое оскорбленное достоинство знало, что дети ни в чем не виноваты.

- Это моя галерея, - процедила я сквозь зубы свой лучший аргумент.

- Знаю. Поэтому и предлагаю тебе свою долю в обмен…

- В обмен! Ну конечно. Кто бы сомневался.

- Да, в обмен, Крис, - продолжил Мирон. - Ты можешь сколько угодно жалеть себя, но я тут тоже пострадавшая сторона и хочу свою долю.

- Пострадавшая сторона, - я рассмеялась и захлопала в ладоши. - Что у тебя пострадало, Мирон? Он отдал галерею и картины тебе, а мне оставил дом. Всего лишь дом!

- Это не всего лишь дом, Кристина. Ты прекрасно об этом знаешь.

И тут до меня дошло. Я схватилась за голову.

- Ты хочешь и дом у меня забрать, Мир? Чтобы я совсем с голой жопой осталась? Этого добиваешься?

Мир надул щеки и выпустил воздух изо рта со свистом.

- Господи, Крис, я вроде по-русски говорю. Ты вроде умная, но сейчас совсем не соображаешь. Давай, включи мозг. По пунктам.

Мирон стал загибать пальцы.

- Во-первых, я ничего не хочу забрать. Во-вторых, я предлагаю вернуть тебе половину галереи.

Я действительно начала соображать и уточнила:

- Без картин? Доля галереи, но без картин?

- Без картин, - подтвердил Мир. - Ну а в-третьих, я не прошу отдать мне дом взамен. Разреши пожить здесь и все.

- Пожить? - переспросила я.

- Да, пожить в родном доме, Кристина. Неужели это так странно звучит?

- Это звучит слишком нормально для такого урода, как ты.