– Анну-то? – бармен кивнул. – Местная она была, из соседней деревни. Тихая женщина, работящая. Муж у неё умер пару лет назад, детей нет. Обрадовалась, когда её эта новая хозяйка на работу взяла – и платила хорошо, и недалеко от дома.

– Она когда-нибудь говорила, что боится чего-то в усадьбе? – продолжил Андрей.

Бармен задумался:

– Была у неё пару раз. Говорила, что в доме неуютно, словно кто-то всё время смотрит в спину. А за неделю до… того случая была сама не своя. Сказала, что видела какую-то фигуру в старинной одежде в коридоре, а когда окликнула – та исчезла.

– А вы сами бывали в усадьбе? – спросил Андрей, обращаясь ко всем.

– Давно, ещё пацаном, – ответил молодой человек. – Мы туда на спор лазили. Жуткое место, особенно ночью. Стены будто дышат. И звуки странные… словно кто-то ходит, а никого нет.

– А часовню видели? – продолжил расспросы Андрей.

– Туда никто не ходит, – серьёзно сказал пожилой мужчина. – Даже самые отчаянные. Там нечисто.

Разговор продолжался ещё некоторое время. Местные рассказывали разные истории об усадьбе – некоторые явно преувеличенные, другие звучали вполне правдоподобно. Общее впечатление сводилось к одному: усадьба Бычкова имела дурную репутацию, и недавние смерти только подтвердили её.

Когда они наконец вышли из бара, солнце уже клонилось к закату. Андрей взглянул на часы:

– Нам пора возвращаться. Не хочу, чтобы Ольга оставалась там одна в темноте.

– Даже если с ней Семён Петрович? – спросила Мария с лёгкой иронией.

– Особенно если с ней только Семён Петрович, – серьёзно ответил Андрей. – Я до сих пор не уверен, что он рассказал нам всё, что знает.

По дороге обратно в усадьбу они обсуждали собранную информацию.

– Что думаешь? – спросила Мария. – Всё ещё считаешь, что за всем этим стоит обычный человек?

– Не знаю, – признался Андрей. – История с древним существом звучит фантастически, но три смерти, совпадающие с событиями столетней давности… это слишком странно для простого запугивания.

– А этот символ – крест в круге? – продолжила Мария. – Если верить легенде, круг сдерживает существо, а крест символизирует жертву. Три жертвы уже есть. Сколько ещё нужно?

– Надеюсь, мы не узнаем, – мрачно ответил Андрей, сворачивая на дорогу к усадьбе.

Солнце почти скрылось за горизонтом, окрашивая небо в тревожные оранжево-красные тона. Старый дом на холме выглядел зловеще в этом освещении – чёрный силуэт с тёмными окнами, словно глазницами огромного черепа.

Подъехав ближе, Андрей заметил, что в доме горит свет только в одном окне первого этажа. Парадная дверь была закрыта.

– Странно, – нахмурился он. – Ольга знала, что мы возвращаемся. Почему так темно?

Они вышли из машины и направились к крыльцу. Звонок не работал, и Андрей громко постучал в дверь. Никакого ответа.

– Ольга! – позвал он. – Семён Петрович!

Тишина. Только ветер шелестел в парке и где-то вдалеке ухала сова.

– Может быть, они в другом крыле дома? – предположила Мария, но в её голосе чувствовалось беспокойство.

Андрей попробовал открыть дверь – она оказалась незапертой. Они вошли в тёмный холл. Запах сырости и пыли казался сильнее, чем утром. А ещё к нему примешивался какой-то новый, тревожный запах – словно металл и озон.

– Ольга! – снова позвал Андрей, включая фонарик на телефоне.

Внезапно из глубины дома раздался крик – отчаянный, полный ужаса. Женский крик.

– Это Ольга! – воскликнула Мария.

Они бросились на звук, пробираясь через тёмные коридоры. Крик повторился, теперь ближе – он исходил из малой гостиной, где они утром разговаривали с Семёном Петровичем.

Андрей первым ворвался в комнату и замер на пороге. Ольга стояла в углу, прижавшись к стене, её лицо было искажено от ужаса. А в центре комнаты, освещённый лишь тусклым светом настольной лампы, лежал Семён Петрович. Он был мёртв – его горло было перерезано, а кровь образовывала под ним странный узор.