— Валяйте, — развязным тоном велел он — нет, не согласился, а именно велел! — усевшись вольготно, закинув ногу на ногу. — Болтайте, чего у вас там, господин Барбарис.

— Вы знакомы?! — воскликнула изумленная Аннет, во все глаза таращась на неприятного незваного визитера.

Кит снова небрежно усмехнулся. На его красивом лице на миг выписалось такое опасное, такое циничное выражение, что Аннет задрожала. В голове ее промелькнула мысль о том, что ее похитила банда негодяев и не поделила, вот поэтому и погоня, вот поэтому и…

Впрочем, что значит похитила банда? Кого? Ее, Аннет, сироту?! Зачем?

— Конечно, знаком, — небрежно ответил Кит, все так же весело глядя в лицо желчного господина яркими веселыми глазами. — Барбарис в свое время был мне словно родной папа! Да что там папа — не всякая мама потягалась бы с ним в заботливости и внимании!

Тот, кого Кит назвал Барбарисом, скривился и пожевал тонкими губами, молча снося язвительные шутки Кита.

— Я же известен миру как знаменитый Кит Ветрогон, — продолжил Кит, посмеиваясь.

— Ветрогон? — зачем— то уточнила сбитая с толку Аннет, совершенно не понимая, что вообще происходит. — Это отчего?

— Это оттого, — вкрадчиво произнес Кит, чуть наклоняясь к ней и протягивая ей что— то на раскрытой ладони, — что после меня в карманах у зажиточных бюргеров ветер гулял!

На его ладони изумленная Аннет увидела подарок Квочки, булавку, поблескивающую позолотой. Ту самую булавку, что Квочка прикрепила к ее ночной сорочке! Откололась, упала? Да это вряд ли, замочек очень надежный! Значит… этот пройдоха Кит забрался к ней, к Аннет, за пазуху своими ловкими руками, а она и не заметила?! И когда? И что он там делал, только отстегнул булавку, или что— нибудь потрогал?!

Прямо руками?!

Прямо пощупал?!

Вот стыд— то!

— Как вы ее раздобыли?! — изумилась Аннет. Булавка поблескивала алым камешком, и девушке показалось, что он мигнул, грозно налившись тьмой. Аннет схватила булавку и зажала ее в ладони крепко— крепко. Но ей все равно казалось, что Кит способен выудить ее даже меж стиснутых пальцев!

— Самые ловкие руки королевства, — все так же неприятно, шокирующе посмеиваясь, ответил Кит. — Я приносил много, очень много денежек в общий котел, на радость этому господину.

— И котел варил для тебя сладкую кашку, — желчно напомнил Барбарис.

— Но не платил за меня академии, — парировал Кит, становясь серьезным. — В тот день, когда я захотел идти учиться и кем— то стать, котел для меня перестал существовать. Вы накрыли его железной крышкой от меня, господин Барбарис, чтобы я не лез больше туда своей ложкой. И я завязал. С вами, с воровским прошлым. Я больше не ваш, Барбарис. И ничего вам не должен. Отступные я вам заплатил сполна. И у меня есть магически заверенная бумага, прерывающая контракт между мной и твоей шайкой, подписанная тобой же. Так что сейчас ты мне ничего не сделаешь, дружок.

Его голос стал грубым и угрожающим, Кит перестал весело улыбаться и паясничать, и Аннет невольно замерла, предвкушая крупную драку.

Тощее, угловатое лицо Барбариса нервно задергалось, словно от злости его хватил удар.

— Если б я знал, что ты так легко их раздобудешь, — прошипел он злобно, — я бы запросил больше!

— Барбарис, Барбарис, — рассмеялся Кит снова, — вот поэтому ты никогда и не станешь кем— то большим, чем просто предводитель шайки воров! Из— за своей жадности. Я же говорил, что смогу варить золото в неограниченных количествах, если ты поможешь мне выучиться. Но нет; ты не поверил. Что ж, ты сам себе роешь яму.

— А кто б оплачивал тебе лабораторию? — огрызнулся Барбарис, чтобы как— то оправдать свою недальновидность. — Реактивы? Учебу? Ты хотел ходить с чистыми ручками, а за тебя должны были бы работать другие?! Да и гарантий, что у тебя все получится, не было!