– Финн! Быстрее! – заорал Мартен, выпуская последний болт из арбалета (бесполезно – он прошел сквозь туман). – Он целится!

Адреналин ударил в виски. Финн забыл про боль, про страх высоты. Он рванулся вверх, отчаянно цепляясь за лед, за камни. Ноготь на руке содрался до крови, но он не почувствовал. Его цель – центр символа, точка пересечения круга и зигзага – была всего в метре выше. Но призрак уже занес копье.

– Нет! – вскрикнул Эйвинд, бросив под ноги духу горсть снега с мелкими осколками камня. Эффекта ноль, но дух на миг повернул голову.

Этого мига хватило. Финн, собрав последние силы, сделал рывок. Его рука с окровавленными пальцами нащупала углубление в самом центре выбитого символа. Он выхватил осколок изо рта и с хриплым криком вдавил его в каменную чашу.

– Вставляй! – проревел Джек снизу. – Всей силой! Замкни цепь!

Осколок «Крови Небес» вошел в углубление с глухим щелчком, как ключ в скважину. На мгновение ничего не произошло. Финн повис на скале, чувствуя ледяное дыхание призрачного копья у спины.

А потом символ вспыхнул.

Золотистые прожилки в камне зажглись, как раскаленная проволока. Свет побежал по линиям круга и зигзага, заполняя древнюю резьбу ослепительным сиянием. Волна тепла, неожиданная и мощная, ударила от скалы, согревая лицо Финна и растапливая лед вокруг него. Световой контур символа замкнулся, и из его центра ударил тонкий луч чистого золотого света прямо в грот.

Эффект был мгновенным и тотальным. Все духи – и движущиеся, и уже замершие с трещинами – вздрогнули. Их формы задрожали, потеряли четкость. Голубые огни в глазницах погасли, сменившись на мгновение тусклым золотистым свечением. Скрежет камня сменился низким, затихающим гулом, похожим на стон. Духи начали растворяться, втягиваясь обратно в темноту грота, как дым в обратной тяге. Их очертания таяли, распадаясь на мерцающие частицы, которые тянулись к золотому лучу, исходящему от символа.

Призрак, готовившийся пронзить Финна копьем, замер, его оружие рассыпалось первым. Сам он медленно повернулся к гроту и поплыл назад, растворяясь в воздухе. Холод, висевший тяжелым покрывалом, начал рассеиваться.

Финн, дрожа всем телом, сполз по скале вниз, упав в снег у ног Мартена. Он выплюнул песок и кровь, глотая воздух.

– Сработало… – прохрипел он. – Закрылось…?

– Временно, – устало сказал Джек, подойдя и глядя на все еще сияющий символ. – Контур замкнут, но неполный. Осколок – лишь часть печати. Он как… пробка в дырявой плотине. Держит, но не навсегда. Энергия все равно утекает. – Он указал на тонкие темные трещинки, уже появившиеся по краям золотого света символа.

Мартен помог Финну подняться, его взгляд был тяжел.

– Значит, они вернутся.

– Вернутся, – подтвердил Эйвинд, бледный и изможденный. Он смотрел на грот, где последние частицы тумана исчезали в темноте. – Они спят… но не ушли. Они злятся… сильнее. И знают наши лица. Знают… что мы беглецы. Что за нами гонится Океан. – Он вздрогнул. – Они сказали… «Море принесет конец».

Торстен тяжело опустился на колени, прислонившись спиной к скале. Его грудь и рука были покрыты белыми пятнами инея, дыхание было хриплым. Он молча кивнул в сторону «Отчаянного», видневшегося внизу ущелья. Путь был свободен. На время.

– Тогда нам пора, – Мартен бросил последний взгляд на мерцающий символ и грот, поглотивший духов. – На корабль. Обрабатывать раны. И думать. – Он посмотрел на Финна, который виновато отводил глаза. – Ты купил нам время, Финн. Дорогое время. Используем его с умом. Торстен, можешь идти?

Гигант кивнул, с трудом поднимаясь. Джек осторожно поддержал его здоровое плечо. Эйвинд подобрал с земли несколько мелких осколков «Крови Небес», оставшихся после боя.