– Всё только начинается, – прошептала Джессика, хлопая книгой.

А в особняке Блэков ребёнок в окне поднял руку, указывая прямо на неё.

Глава 3: Тени рода Блэков

Особняк Блэков возвышался над Риджвиллом, как гнилой зуб. Его окна, затянутые паутиной, сверкали в лунном свете, будто следили за Джессикой и Мэг, пока те пробирались через заросли крапивы к западному крылу. Ключ, найденный в медальоне, жёг карман Джессики.

– Ты уверена, что это сработает? – Мэг сжала фонарь так, что костяшки пальцев побелели.

– Нет, – коротко ответила Джессика, вставляя ключ в заржавевший замок. – Но если Эдит оставила его, значит, здесь есть ответы.

Дверь скрипнула, открывая коридор, заваленный ящиками с табличками «Архив 1700–1800». Воздух пахнул ладаном и гнилью. На стене висела карта, на которой Риджвилл был обозначен как «Капище Того, Кто Ждёт».

– Смотри, – Мэг провела пальцем по странным символам вокруг карты. – Это же знаки из подвала…

– Не трогай! – Джессика отдернула её руку, но было поздно. Символы засветились кровавым светом, и стены задрожали, обнажая фрески: люди в звериных масках, танцующие вокруг ямы, из которой тянулись чёрные щупальца.

– Они поклонялись этому, – прошептала Мэг. – А Блэки построили дом прямо над…

Грохот прервал её. Ящики сами распахнулись, и из них посыпались кости. Не человеческие – слишком длинные, с крючковатыми суставами.

– Жертвы, – прозвучал за спиной мужской голос, и Джессика обернулась.

В дверном проёме стоял Эдгар Блэк. Его лицо было полупрозрачным, а в груди зияла дыра, из которой струился чёрный дым.

– Вы разрушили баланс, – его голос звучал как скрип ветвей. – Теперь Он требует нового договора.

– Мы ничего не разрушали! – выкрикнула Джессика, но Эдгар исчез и мгновенно материализовался в сантиметре от неё.

– Вы освободили Эдит, – прошипел он. – А её место должно занять другая душа. Верните её, или к рассвету в городе умрут десять невинных.

Мэг шагнула вперёд, её голос дрожал:

– Эдит спасла вас всех! Она стала жертвой вместо других!

Эдгар рассмеялся. Звук напоминал треск ломающихся костей.

– Жертва? – Он махнул рукой, и стены поплыли, показывая сцену: Эдгар в XIX веке, подписывающий пергамент чернилами из своей крови. – Мой договор никогда не предусматривал спасения. Только обмен: одна жизнь – десять лет покоя. Эдит обманула нас, подсунув чужую смерть.

На фреске за его спиной возник образ Мэг – ребёнком, спящей в комнате с тенью над кроватью.

– Она, – указал Эдгар на Мэг, – должна была умереть в семь лет. Но Эдит украла её судьбу. Теперь дом требует долг.

Джессика сжала кулаки:

– Мы не отдадим её.

Эдгар склонил голову, и вдруг его лицо рассыпалось, обнажая череп с выжженными рунами.

– Тогда город станет алтарём.

Он исчез, оставив на полу лужицу чёрной воды. В ней отражались лица жителей Риджвилла: библиотекарь, дети с вечерних мероприятий, старик-пекарь… Все они плавали в вязкой жидкости, как мухи в смоле.

– Что будем делать? – Мэг упала на колени, всматриваясь в воду. – Я не могу позволить им умереть…

– Нет, – Джессика схватила её за плечи. – Это ловушка. Эдгар хочет, чтобы ты добровольно согласилась.

Но даже она сомневалась. На столе среди костей лежал пергамент – тот самый договор Эдгара. Внизу, под его подписью, кровью было выведено:

«Жертва: Мэг Грей. Дата: сегодняшняя ночь».

В городе завыли сирены. Джессика выглянула в окно: на улице метались люди, а над крышами висел чёрный круг – как затмение, которого не предсказывали.

– Он начал, – прошептала Мэг. – Джесс, я должна…

– Нет! – Джессика разорвала договор, но буквы вспыхнули и снова сложились в целый текст. – Есть другой способ.