Когда развернулись полномасштабные работы, штатных специалистов – топографов стало не хватать.

Потому их число разбавили теми, кто мог оказаться полезным при топографической съемке местности – проводниками из числа местных жителей и подсобными рабочими – заключенными, имевшими хотя бы какой – то навык подобной деятельности.

В одной такой полевой экспедиции и оказались вместе – ее руководитель – новоиспеченный техник-лейтенант Игорь Сергеевич Поляков, подсобник из числа вольнонаемных Ванятка Чепоков и «враг народа» – пожилой уже зек с замашками кадрового военного, вовсе не утраченными за время, проведенное в неволе на каторжном труде.

Он не только назвал признакомстве свой лагерный номер и статью «Уголовного кодекса», по которой оказался в здешних краях, но и степенно представился Сергеем Львовичем Дауровым, когда пришлось им вместе выходить в тайгу.

Картографическая съемку местности тогда велась компанией, что называется, ни шатко – ни валко. Обещая растянуться на необозримое будущее:

– Тем самым, – к огорчению изыскателей. – Нарушив все мыслимые планы, опущенные «сверху» военным топографам.

Но тому были и весомые причины:

– Начиная с кадрового голода и заканчивая недостаточным материальным и техническим обеспечением.

И вдруг, после затяжных дождей, буквально заставивших свернуть полевые изыскания основной части сезона, Дауров решил намекнуть на иной выход из ситуации.

Разговорился, будто невзначай на отвлеченную, но очень похожую тему. Дескать:

– Готов лично помочь продвинуться вперед в составлении карты, при обещании, разумеется, пересмотра его уголовного дела.

Уверенности добавляло каторжнику уже то, что у него, оказывается, имелись дополнительные материалы от предыдущих картографов.

О чем зэк и рассказал своему молодому начальнику.

Не верить бывшему майору органов госбезопасности Поляков не мог:

– По «Личному делу», изученному заранеее, – он уже знал всю подноготную подчиненного.

Был осведомлен о том, что по собственной инициативе Дауров прежде занимался тем, что сейчас велось на государственном уровне – изучением тайги и гор обширного Сибирского региона.

А еще из-за этого, как выяснилось:

– Майор и карьерой поплатился. Попал под военный трибунал.

О чем, в час откровения и поведал коллегам Сергей Львович, понимая, что отказ от его особых услуг может перечеркнуть все планы на скорейшее освобождение:

– А все – господин Оссендовский!

При упоминании фамилии ненавистного человека, едва ли не зубами заскрежетал рассказчик:

– Добирался до него, гада, четверть века, но не успел, другие опередили.

…Ночью улицы Берлина превращаются в мышеловку для всякого, кто покинул бетонную нору бомбоубежища.

Налеты следуют один за другим, и не успевают зенитные батареи облаять первую волну «летающих крепостей», как ей на смену накатывает другая, щедро высыпая из вместительных бомболюков на головы жителей третьего рейха все новые и новые «рождественские» подарки.

Но на этот раз вроде бы пронесло.

Ковер разрывов ложится где-то далеко на окраине и здесь, в центре столицы лишь вееры осколков от зенитных снарядов звенят битым оконным стеклом.

– Теперь проскочим, слава богу, эти педантичные янки «работают по графику», и у нас в запасе минимум полчаса.

Отвернув обшлаг рукава кожаного пальто и, глянув на светящийся циферблат часов, советник Ласнер дает команду:

– Двигаемся дальше!

Их мощный «хорьх», только было спрятавшийся под вместительной стрехой подворотни, громко газанув, выруливает на проспект.

Но продвинуться удалось немного.

Фары, подслеповатые от надвинутых на них синих «намордников» светомаскировки, тычутся лучами сначала в завал кирпичной крошки, потом упираются в опущенную жердь полосатого шлагбаума.