Почему-то Фрэнки казалось, что в «Кельтском уголке» к ней приходила вовсе не Эмили. Та, конечно, пугала до чёртиков, но не пыталась навредить. Ведь вряд ли сегодняшний гость хотел просто пожать руку или что-то в этом роде.

Она резко выпрямилась.

Что, если теперь она будет видеть абсолютно всех призраков в округе?

Теорию стоило проверить, и, пожалуй, лучшего места, чем церковное кладбище, и быть не могло. Поэтому, когда служба закончилась, Фрэнки вскочила в надежде миновать столпотворение на выходе и помчалась прочь. Может, в свете дня всё не казалось скверным, но обязательно наступит ночь.

Когда она вышла на улицу, над территорией прихода зазвенел колокол. Ветер срывал с деревьев бледно-жёлтые листья. Покружив над землёй, они медленно оседали на могилы. Сначала Фрэнки боялась оторвать взгляд от шнурков на ботинках, ведомая лишь каменной дорожкой. Потом всё-таки набралась смелости и посмотрела на кладбище. Никого там не было. В очередной раз ей хотелось убедить себя, что происходящее – лишь результат стресса. Но интуицию не обманешь.

Колокол смолк. В отдалении звучали возбуждённые голоса ребят, они спешили на праздник. Фрэнки позавидовала им, а потом поймала себя на мысли, что придаётся бесполезной жалости. Нет уж! В её жизни происходили вещи пострашнее каких-то привидений.

Фрэнки почти полностью обогнула церковь, когда увидела доказательство того, что Эмили Уоллис и Питер Флойд действительно существовали. Под пожелтевшим деревом нашлись две могилы из белого мрамора. Возле надгробия девушки лежал букет увядших цветов. Очевидно, кто-то приходил на кладбище, чтобы поухаживать за могилой. Фрэнки присела на корточки и обнаружила, что под первым букетом лежит ещё один. Обычно сухие цветы заменяют свежими. Значит, сюда приходило несколько человек, решила она.

– Всегда восхищался промыслом Господа, который даровал Эмили не только прекрасную душу, но и отразил её во внешней красоте. – Совершенно бесшумно рядом возник старый викарий. Фрэнки встала. – Но то, как закончилась жизнь этого юного создания… Это огорчает. Ужасная трагедия.

На красном морщинистом лице отразилась неподдельная скорбь. Он смотрел на надгробие, но казалось, что мысли его далеко. Может, преподобный Кромби и вовсе не заметил её.

– Эмили была красивой? – спросила она.

– Ослепительная красавица, – с улыбкой сказал собеседник. – Мальчики из Баксвуда, что были постарше, ей прохода не давали. Каждую воскресную службу приходилось делать замечания.

Фрэнки указала на могилу парня.

– А как же Питер?

Скрюченным пальцем преподобный Кромби почесал висок.

– Признаться, я плохо знал молодого человека. Видел его мельком на службах. Если мне не изменяет память, ему не нравилось такое внимание к милой Эмили. Однажды, после проповеди, у дверей церкви молодые люди затеяли драку. Один из её друзей, не помню кто, признался в чувствах. Это очень разозлило Питера. Представьте себе! Драка! И хватило же ума. Это ведь святое место.

– Вы правда видели драку?

– Ложь – большой грех, дитя, – укоризненно сказал викарий. – У Эмили было два друга: Роберт Патерсон – сейчас он возглавляет школу для мальчиков, вы наверняка знаете, и Ричард Тёрнер. Чудесный человек! Он преподает в Баксвуде верховую езду. Так вот, как это водится у молодых людей, они соперничали за внимание девушки.

Пока Фрэнки обдумывала полученную информацию, карие глаза преподобного Кромби сверкнули. Он спохватился:

– Идите, дитя, негоже в праздник стоять у могил. Жизнь так быстротечна.

Она кивнула. Вот и новая информация. Значит, у Эмили были друзья, которые не одобряли её отношений с Питером. Утренняя беседа с Патерсоном подтвердила, что он до сих неприязненно относится к покойному. Почему они невзлюбили его? Сами были влюблены в девушку?