– Ну как… не курила… может, сделала несколько затяжек. А что в этом такого? – с недоумением поинтересовалась трёхликая богиня похоти и страсти и наклонила боковые головы к мраморной груди Купидона, чтобы снова поцеловать. Однако бог любви остановил её, убрал руки с талии возлюбленной, взял ими центральный лик за разгорячённые от страсти щёки и посмотрел ей в глаза.

– Любимая, ты же прекрасно знаешь, что нимфский табак имеет колдовской наркотический эффект, который влияет на плоть, освобождает её, даёт ей власть над божественным разумом и сердцем и каждого из нас превращает в эгоистичного грешника, не способного ни на что, кроме исполнения корыстных желаний. Теперь я вижу, что ты находишься под воздействием этого эффекта. У тебя возникли мысли о том, чтобы не прививать нашим детям божественные ценности и учить служить жителям Сарали. Поверь, этих размышлений достаточно, чтобы пойти против воли Айяза и распространять неповиновение владыке Пантеона среди своих наследников. Если ты не перестанешь думать о том, что мы все рабы Айяза, и это внушишь нашим детям, то я вынужден буду разорвать с тобой романтический союз и сообщить обо всём владыке, чтобы не допустить разрушения божественных устоев и всего королевства. Поэтому я прошу тебя прекратить думать, что наши с тобой наследники должны бояться хозяина горы Пилио. Лучше давай предадимся страсти и будем наслаждаться друг другом. Если после заключения Ироело у нас появятся дети, тогда и подумаем, как их уберечь от дурных помыслов и гнева Айяза. А теперь иди ко мне и позволь продолжить дарить тебе жаркие страстные поцелуи! – соблазнительно произнёс Купидон, убрав руки с центрального лика Гекаты, обхватил её за талию и привлёк к себе.

– Милый Купи, я так не могу! Я заранее должна знать, что моим прелестным деткам ничего не будет угрожать, только потом могу даровать им жизнь и впустить в наш мир. – Трёхликая богиня попыталась не поддаваться порыву страсти и вырваться из объятий возлюбленного.

– Геки, чего ты от меня хочешь? Чтобы я пообещал то, что не смогу исполнить?

– Нет, я просто хочу, чтобы ты в трудные жизненные моменты всегда выбирал интересы семьи, а не какие-то иллюзорные божественные ценности Айяза и всего Пантеона. А иначе клятва любви не имеет никакого смысла, потому что рано или поздно кто-то из нас может предать ради высоких саралишских идеалов. Знаешь, курение нимфского табака помогло мне понять, что я готова пожертвовать всем, даже своей магией, ради тех, кого люблю! Только тогда Ироело будет иметь огромное значение для каждого бога Пантеона Сарали. Ты не согласен?

– В твоих словах есть зерно правды, но я не могу полностью согласиться с тобой. Ещё раз повторю: если боги будут ставить на первое место личные интересы и желания плоти, то они забудут про исполнение своих обязанностей перед всем народом королевства. Такая перестановка приоритетов может привести к разрушению не только Пантеона, но и всей Сарали, потому что хозяева горы Пилио перестанут заботиться о благополучии государства и его жителей. Геки, пойми, пожалуйста, каждый из нас был создан для того, чтобы следить за подданными Сарали, обладающими той же магией, что и бог, под покровительством которого они находятся. Мы просто не можем отнимать время у человеческих подопечных, ведь они нуждаются в нас двадцать четыре часа в сутки. Если мы ночью и днём не окружим людей заботой и любовью, то они не будут знать, как использовать волшебные силы, куда нужно направлять свою магию, чтобы не встать на сторону зла. Мы не можем ставить себя на первое место, потому что должны нести ответственность перед саралишским народом, чтобы он не погрузился во тьму. Также нам нужно быть примером для своих подопечных, на который они будут равняться и стремиться служить окружающим, как их боги. Если все боги будут зациклены на себе, то наши возлюбленные подопечные увидят только эгоистичных существ, неспособных любить и жертвовать личными интересами ради других, чтобы спасти или вытянуть их из тяжёлых жизненных ситуаций. Я хочу сказать, что для богов Пантеона на первом месте всегда будет благополучие тех, за кого они в ответе, а не собственные проблемы, потому что в этом и заключается вся наша вечная жизнь. К сожалению, я не могу обещать, что сделаю выбор в сторону своей семьи, когда будет идти речь о судьбе Сарали.