– Геки, как ты догадалась? Я действительно напитал их красками Арикоза, чтобы дарить тебе самые тёплые поцелуи, сделать наш Ироело незабываемым и вспоминать его все вечные годы, что мы проведём вместе. О любимая! Ты согласна своё сердце соединить с моим? – Оторвавшись от её груди, Купидон с надеждой посмотрел в карие глаза своей ненаглядной.

– Да! Да, милый Купидон! Я готова вечно принадлежать тебе одному и подарить божественных наследников твоей магии! Я клянусь именем Айяза, что никогда тебя не предам! – поклялась Геката и ещё крепче обняла бога любви.

– Милая моя, я тоже своё сердце отдаю в твои прекрасные руки! И обещаю быть верным тебе одной, оставаться с тобой все вечные дни, и даже если Пантеон будет разрушаться, я не оставлю тебя! – страстно обещал Купидон и с жадностью впился в её гранатовые губы, а руками продолжил ласкать набухшие груди.

– Обещай, что свою любовь подаришь не только мне, но и нашим детям! Прошу тебя, возлюби их и окружи такой заботой, которая сможет защитить от всевозможных опасностей и невзгод, даже от гнева Айяза! – в сознании Купидона отозвался мольбой голос трёхликой богини.

– Геки, я постараюсь сделать всё, что в моих силах, но не могу гарантировать защиту нашим детям. Если они нарушат один закон владыки горы Пилио, то я ничего не смогу сделать. Ты же знаешь, что никто из богов не имеет права ослушаться Айяза, даже если его воля касается божественных союзов и их детей. Или ты забыла, что любое слово хозяина Пантеона является законом?

– Нет, Я помню, но считаю, что мы можем заступиться за своих любимых чад на суде, если они пойдут против воли Айяза. Или для тебя его слово дороже собственных детей? – с недоумением спросила богиня похоти и страсти и отстранила два своих лика от его груди.

– Любимая, пойми, что каждый из нас обязан слушаться во всём владыку Пантеона. Если мы не будем подчиняться Айязу, то на горе Пилио наступит хаос, который может привести к разрушению Сарали и гибели её жителей. Поэтому я считаю, что мы с тобой должны так воспитать наследников наших магических даров, чтобы у них было уважение к владыке Пантеона и стремление угождать ему во всём. Тогда ничего не будет угрожать нашему королевству.

– То есть ты намерен растить будущих рабов нашего всемогущего Айяза? Или безотказных слуг для человечества, которые будут исполнять все его желания? По твоей логике они должны быть послушны, не иметь желаний, а бояться разозлить Айяза лишь одной мечтой о собственном благополучии?! – Геката начала возмущаться, руками оттолкнулась от груди Купидона и вырвалась из его объятий.

– Милая, не горячись, прошу тебя! Я не говорил, что планирую из наших детей делать чьих-то рабов. Просто сказал, что мы должны вырастить из них достойных богов, которые способны всю свою жизнь посвятить служению подданным королевства и проливать свет на их судьбы в тёмные дни. Чтобы молодые боги стали хорошими покровителями и могли полностью отдать себя служению тому, кто в них нуждается, должны научиться быть верными тем идеалам, которые знакомы им с детства. Верность Айязу и послушание являются основными ценностями для каждого бога саралишского Пантеона, потому что он в нас вдохнул жизнь и призвал помогать ему управлять королевством. Также смыслом вечной нашей жизни является поддержание порядка на просторах Сарали и помощь её жителям в преодолении жизненных трудностей. Мы все наши ценности передаём новому поколению богов, чтобы оно продолжило трудиться на благо государства. Если преданность саралишскому народу кажется тебе рабством, то твоим сердцем завладели какие-то личные желания, которые могли возникнуть при одном условии. Неужели ты нарушила один из запретов Айяза? Скажи честно… Ты же не курила нимфский табак? – с надеждой спросил бог любви и снова потянулся к Гекате, чтобы обнять.