– Как нет? – проговорил тихий голос с едва заметным акцентом. – Есть лыжня!

Они обернулись. К дому подходил невысокий молодой человек. Легко скинув короткие лыжи, будто это были домашние тапки, он улыбнулся.

– Олежек, дорогой! – всплеснула руками продавщица. – Как же ты по такому снегу-то…?

– А чего такого, Люсь? – Он пожал плечами. – Снег как снег.

Дашка прислонила лыжные палки к перилам, идущим вдоль крыльца, исподтишка наблюдая за мужчиной.

– Так сегодня воскресенье, – прикинула продавщица. – Ты ж по вторникам обычно приходишь, – она кокетливо моргнула. – Уж не завелась ли у тебя в деревне зазноба?

– Работаю сегодня, – он посмотрел на Дашку.

– Ааа, – протянула Люся, – Это, значится, городская к тебе приехала, – она ощупала Дашку цепким взглядом. – Натуралистка…

За спиной продавщицы мелькнула лёгкая тень. Вот почему дым казался таким сказочным! На плечах женщины сидел дух, совсем небольшой. Дашка опустила глаза. Все трое замолчали. В сарае неподалеку замычала корова.

– Брать-то чиво будете? – спросила Люся, в голосе её звучала обида.

– Конечно, – подала голос Дашка, хотя у неё всё необходимое было с собой.

– Как обычно, – подтвердил проводник.

– Как обычно, – проворчала женщина, передразнивая, и, склонив голову, отворила дверь в магазин.

Оставшись вдвоем на морозном солнце, Дашка и мужчина переглянулись.

– Чихеза Агзу? – уточнила Дашка.

– Что? – лицо его, будто бы слепленное вокруг внимательных глаз, вытянулось, – Ааа… Кха. – Он усмехнулся и лито его преобразилось, – Да, я – Агзу. А Чихеза – это место вообще-то, – говорил он забавно, в голосе слышалась хитреца, хотя выглядел он простаком. – Озеро.

Он задумчиво подвигал челюстями, глядя на неё. Дашка прикинула, о чём именно думает в данный момент этот деревенский простачок, с интересом рассматривающий её прическу. Взгляд его и в самом деле надолго задержался на дредах, затем мельком скользнул по многочисленным серёжкам и остановился на её глазах. Смотрел он странно, будто они были когда-то знакомы, но с тех пор она сильно изменилась. Не дождавшись привычных вопросов про свою внешность, Дашка смутилась и тряхнула головой, сбрасывая с себя его взгляд.

– Меня зовут Дарья, – намеренно строго представилась она.

– Стало быть, Даринга, – задумчиво проговорил проводник, – красивое имя.

– На карте не было никакой Чихезы, – нахмурилась Дашка. Что за привычка давать людям свои имена?

– Так то карта, – пожал плечами мужчина. – Побольше продуктов надо бы купить.

– Продавщица, – Дашка кивнула в сторону двери, – вас Олегом назвала…

Дашка замолчала, давая ему возможность объясниться. Первая заповедь Часового: никогда никому не верь. Тем более – тому, кого не знаешь. Новый знакомый был не похож на проводника, да и вообще…

– Люся всем даёт новые имена, – пожал плечами мужчина. – Меня звать Агзу.

Имя его звучало смешно, будто звонкий чих. Скрывая улыбку, Дашка хмуро кивнула и принялась разглядывать носки своих ботинок. На плечах у женщины сидел дух ребёнка, истончившийся, измученный, не названный. Все имена для продавщицы были одинаковыми, она не видела между ними различия, как некоторые люди не видят разницы между цветами.

– А ребёнок? – спросила Дашка.

Агзу пожал плечами и качнулся с носка на пятку.

– Дак он ведь никому не мешает…

Смотрел он с интересом и, как показалось Дашке, с вызовом.

– А ты правда… кхм, этот, Часовой? – он усмехнулся.

Дашка нахмурилась. Неужто этот дремучий деревенщина её испытывает? Она коротко кивнула.

– Это хорошо, – задумчиво протянул он, оглядываясь по сторонам, – в эти места Часовые редко наведываются.

– Значит, плохо зовёте.