– Мне нравится это правило больше всех, – тихо сказал он.

– Почему? – не отрываясь от книги, спросила Нина.

– Потому что оно про нас.

Она не ответила. Только сжала губы и сделала вид, что продолжает читать, хотя строчки на странице расплывались от чего-то, что подступало к глазам.

Утро выдалось особенно холодным. Перед началом учебного года Нина привила себе привычку: она бегала по утрам, надевая единственную спортивную одежду – серые трико и тонкую, чёрную водолазку с высоким воротником. В прошлой жизни, до университета, она регулярно посещала секцию по атлетике – по требованию Аллы. И хоть тёти больше не было рядом, Нина сохранила здоровый образ жизни как единственное, что напоминало ей о порядке.

По началу вставать раньше других было тяжело, но вскоре героиня свыклась. Благодаря бегу она быстро изучила двор Академии: все входы и выходы, расположение скрытых камер, слепые зоны и даже местный пункт выдачи. Как выяснилось позже, покидать территорию в будни студентам строго запрещалось, а всё необходимое предлагалось заказывать через интернет. У Нины, как и у Кевина, не было смартфона, но девушка узнала, что где-то на территории есть библиотека с несколькими рабочими компьютерами. И вскоре она собиралась туда заглянуть.

После утренней пробежки, голодная и вымотанная, Нина отправилась в столовую. Та находилась на цокольном этаже общежития – маленькая, но уютная: пара вендингов, автоматы с кофе, и запах запечённой еды. Вторая столовая – большая, с посадочными местами и магазином самообслуживания – находилась в центральном корпусе Академии, но пока что была закрыта до начала занятий. Поэтому Нина ежедневно брала бесплатную еду только в первой. И пищи выдавали там немного.

Захватив завтрак с собой, она поднялась на третий этаж, когда вся округа сладко дремала. Нина исполнила ежедневный ритуал «безопасности»: сначала вставила в замочную скважину фальшивый ключ от парадной, чтобы дать Кевину время спрятаться, если он вдруг оказался вне укрытия. И только затем вставила нужный ключ, медленно провернула ручку и еле слышно приоткрыла дверь. К её удивлению, Кевин уже не спал. Он переместился на кровать, закутавшись в ещё одно одеяло, как мышка.

«Холодно», – подумала Нина, тихонько пробравшись в комнату.

Свежая, ароматная яичница быстро достала из дремоты мальчишку. Пока сестра отмывала пот и грязь с тела, Кевин переместился в вертикальное положение, не вылезая из тёплой обители. Иногда он сладенько зевал, уперевшись спиной в стену.

– Голоден? – Нина вышла из ванной, переодевшись в повседневную, бесформенную кофту и лосины. С её волос стекала вода, которую она тщательно вытирала полотенцем.

– Угу-у-у, – пробормотал Кевин, пытаясь окончательно проснуться, – а что сегодня?

– Яичница, пару тостов, кусочек масла и булочка, – Нина села на стул и протянула ладонь к секции радиатора возле окна, – тебе не холодно на полу?

– Норма-а-а-ально, – зевая, протянул он.

– Можешь спать наверху, а утром поменяемся.

– Не надо.

– Ты уверен? Я же вижу, что ты мёрзнешь, – Нина нахмурилась, глядя ему прямо в глаза. В такие моменты Кевин обычно отворачивался, будто чувствовал затылком её тревогу.

– Уверен, – мальчик смутился, покраснел и закивал, – д-давай поедим.

В бумажном пакете лежали два небольших алюминиевых контейнера и булочка в пластиковой упаковке. Кевин с удовольствием съел яичницу и тосты с маслом. Когда его взгляд жадно задержался на булочке, Нина, не выдержав, отвернулась.

– Ты не будешь? – спросил он, всё ещё оставаясь голодным.

– Нет, кушай на здоровье.

Сначала Кевин взял упаковку, разорвал её зубами и неуверенно заглянул внутрь. Булочка оказалась пышной, из дрожжевого теста, с начинкой из шоколадной пасты. От неё тянуло хлебом и сливочным маслом. Нина попыталась отвлечься: достала книгу по уголовному праву, которую читала накануне. Но голод не отпускал. Желудок жалобно заурчал. Последний раз Нина ела вчера в обед, так как на ужин подали тарелку супа, которую она отдала полностью брату. Силуэт Кевина застыл. Он внимательно смотрел на булочку, а потом – на Нину.