–Ничего, с сахара вода быстро убежит, а тряпки надо разматывать, сушить.

Вскоре вся коса от самой воды и до леса раскрасилась в разные цветные ленты. Даже по кустам были растянуты сотни метров цветастой материи. Мужики выжали свои штаны, рубахи, и, разбросив их по тёплым уже камням, грелись на солнышке.

–Хорошо дождя нет, а то, как бы сушили тряпки…

–Да-а, хорошо…

–Плохо, что сахар замочили.

–Ничего, мы не скажем начальнику, он не увидит…

–Да, не надо говорить…

«Тряпки» высохли довольно быстро, даже быстрее чем рубахи и мужики стали торопливо сворачивать тюки, в тайне надеясь ещё сегодня догнать товарищей, и может даже выпить чуть-чуть.

      Первый же свёрнутый тюк несколько озадачил людей, и они удивлённо смотрели на него, озабоченно почёсывая затылки.

–Надо туже скручивать, а то так много места занимать будут.

–Да, правильно, надо туже…

Следующий тюк сматывали более усердно, старательно прижимая коленями, даже пот выступил на лицах, но тюк всё равно скрутился неровно и, раздувшись, как хорошо упитанный олень, весомо развалился на камнях, будто надсмехаясь над мужиками.

–Хоть как туго крути, всё равно не войдут в лодку.

–Да, однако, не войдут…

Остальной материал скручивался не столь усердно и тюки получились вообще немыслимых размеров и самой причудливой формы.

Когда работа была завершена, и мужики осмотрели гору мануфактуры, они снова стали шмыгать носами и чесать затылки.

–Однако три лодки надо…

–Да, однако. Или четыре…

И действительно, цветная куча материала сиротливо пролежала на косе более недели, пока за ней не приехали освобождённые от груза лодки.

Таких, или подобных историй в жизни удэгейцев множество, и все они по детски безобидны и наивны. Взрослый и трезвый человек, глядя на этих детей природы, часто имел возможность удивлённо покачать головой и хмыкнуть себе под нос, загадочно улыбнувшись.

                        * * *

Весна и начало лета привносят в жизнь людей замечательные изменения, – заботы огородные, пчеловодные, садоводческие, изменяют сам облик посёлка, расцвечивают. Растёт же в тех местах, всё дурнинушкой, влажный и тёплый климат способствуют этому. Любой овощ, семечком брошенный в землю, к осени заставляет удивляться и радоваться самых нерадивых хозяев. А уж если поухаживать, прополоть, да подрыхлить земельку, вообще напрёт, что и в подполье не уложишь. Отзывчивая на уход и дюже благодатная земля в тех краях.

Удэгейцы же, не обременяют себя огородными заботами, за малым исключением, они, с приходом тепла, выселяются из посёлка на речные, вольно обдуваемые всеми ветрами, песчаные косы. Привольно и весело жить на реке, а как радуются этому переселению малые ребятишки, – удочки, остроги, луки с настоящими стрелами, – их постоянные занятия. Постепенно коса обживается, на ней всё больше и больше вырастает временных построек, как жилых, так и хозяйственных. Потом появляются шесты, на рогулинах, увешанные крупными рыбинами, это начинается заготовка рыбы на зиму. Рыбу, а в основном это ленки, пластают по хребту и, развернув, развешивают на солнышке, – вялят. А когда повезёт, устанавливаются такие же шесты, с пластинами мяса, – ох и вкусна вяленая изюбрятина.

За лето стойбище несколько раз меняет свою стоянку, – люди переезжают в рыбные, более кормные места.

Заядлые поклонники Бахуса, удэгейцы, не пропускали ни одного удобного случая, чтобы загулять, запировать. Поднимающиеся с низовьев лодки с «городскими» рыбаками, тормозились общими усилиями, – на приплёсок выбегало и выползало всё население, а ребятишки, даже заскакивали в воду, не взирая на её прохладность. Все начинали махать руками и ногами, кричать на все голоса, чтобы привлечь внимание и остановить проплывающую лодку.