– Твоя новая память нравится мне всё больше. – Виктор рассмеялся. – Я ведь отговаривал тебя, но знаешь, это лучше, чем колледж искусств.

Лев сокрушённо вздохнул и закрыл лицо руками.

– Кстати, учитывая твоё сегодняшнее положение, ты в академическом отпуске на неопределённый период. Это плюс, сможешь подтянуть знания, подготовиться к выпускным экзаменам. А то твоя успеваемость, мягко говоря, хромает.

– Да уж, я выбрал тернистый путь… – Лев отстранённо пожал плечами и поёжился, внезапно ему стало жутко холодно.

* * *

«Девушка плела венок из ромашек. Надела его на голову, волосы её отливали золотом в полуденном солнце. Она поцеловала Льва в щёку и скрылась в роще, затерялась среди деревьев. Лев остался стоять в полном одиночестве – держа в руках, которые почему-то были покрыты мелкими ссадинами и землёй, венок».

Парень резко открыл глаза – от этих сновидений он не мог расслабиться даже в дрёме. За окном уже сгущались сумерки, а когда он прилёг, был обед. Ели во мраке выглядели устрашающе, Льву показалось, что далеко в чаще кто-то светит фонариком. Белый огонёк с некоторой периодичностью угасал и вновь загорался. Он протёр с глаза, чтобы снять остатки сна, и, когда посмотрел вновь, светлячок исчез.

Лев нахмурился, включил свет и задёрнул шторы.

Комната его была просторна, но не забита вещами. Лев спал на водяном матрасе, что явилось для него диковинкой, и он, будто абориген, долго ходил вокруг большой двуспальной кровати, не решаясь лечь. Книжный шкаф не изобиловал предметами и мог похвастаться только парой книг по юриспруденции, небрежно закинутых на последнюю полку. В углу стояла, бас-гитара с усилителем. Днём Лев попробовал поиграть, но ничего не вышло. Парень стал подозревать, что инструмент стоял просто для вида.

С компьютером также не срослось, и ничего нового о себе Лев не узнал. Он отыскал только папку с текстами то ли стихов, то ли песен. Они были ужасно бездарными, Льву стало стыдно, и он поспешил удалить их.

«Неужели, пока меня не было, Виктор читал этот бред? Позорище!»

В социальных сетях также было удивительно спокойно – не хватало перекати-поля: ни одного нового сообщения, ни старых переписок. Закладки в браузере и история поиска также отсутствовали. Пусто.

«Я чёртов конспиролог. Определённо, у меня паранойя и я постоянно подчищал браузер».

Лев выборочно просмотрел личные страницы некоторых друзей, которых у него было довольно много, но никого не узнал, девушки из сна среди них тоже не было. Столько знакомых, и всем плевать? Никто даже не удосужился узнать, что с ним. Как чистый лист. Потерял память, а восстановить-то и нечего!

Да и зачем?

Лев всё больше начинал думать, что ему абсолютно не интересна его прежняя жизнь. Он уже несказанно радовался от понимания того, что не умер. Это был прогресс.

Дверь его комнаты была открыта, внизу слышался шум телевизора. Лев крадучись спустился. Виктор сидел на диване спиной к нему, но как только Лев сошёл с последней ступеньки, он резко повернулся и спросил:

– Есть будешь?

Лев вздрогнул и не ответил. Его заинтересовала подставка с кронштейном, на котором был закреплён телевизор, – на ней стояли две фотографии в рамках.

На первой обнимались Виктор и Лев, они скалились и демонстрировали фотографу татуированные руки, при этом соприкасаясь кулаками. Лев на фото был довольно упитан, но причёска его отличалась от нынешней лишь длинной, непослушно завитой чёлкой. Виктор же был неотразим, он задорно подмигивал камере и демонстрировал свои напряжённые мышцы. Рука Льва по сравнению с бицепсом брата смотрелась девчачьей.