Второй снимок изображал девушку, её распущенные каштановые волосы развевались на ветру. Она печально смотрела вдаль, закутавшись в сиреневую вязаную шаль, а позади неё виднелось бушующее бескрайнее море.

– Кто это?

– Моя жена.

– И где она?!

– Умерла, конечно. Этот снимок, между прочим, ты сделал незадолго до её кончины. Вы, ничего не сказав, уехали от меня на несколько дней, гуляли по побережью, жили в одной комнате отеля.

– Очень смешно. Я не понимаю твоего ехидного тона.

Лев направился на кухню. Виктор принялся заваривать чай.

– Наши родители тоже умерли, так что, сколько себя помню, я опекаю тебя.

– Со своей женой?

– Нет, она побыла с нами недолго, повесилась в нашем старом доме. Ты тогда пришёл с гулянки и обнаружил её тело. Знаешь, ты очень тяжело переживал её смерть, поэтому мы и переехали сюда.

Виктор поставил на стол кружку горячего чая, и Лев обвил её пальцами: его морозило так, что зуб на зуб не попадал.

– Знаешь, пей чай и примем таблетки, что мне дал доктор, ты неважно выглядишь. А кстати, я забыл отдать тебе кое-что.

Виктор ушёл в гостиную и, порывшись в ящике комода, вернулся к брату со смартфоном.

– Прости, пришлось его перепрошить.

– Почему?

– А ты помнишь пароль?

– Нет.

– В чём тогда вопрос? Я занёс в него свой номер. Будешь звонить если что.

– Жалко.

– Что именно?

– Я надеялся найти хоть какую-то информацию. – Лев отстранённо отхлебнул чай. – Не думал, что я такой пустой.

– Не надо было ставить пароль. Это было неизбежно.

– Я не об этом. Мне даже вспомнить нечего. Чем я обычно занимался? У меня есть настоящие друзья?

– Ну-у-у, ты же с кем-то пропадал неделями. Запой дело такое… не одинокое.

– Я пью?!

– Ещё как! – Виктор горько усмехнулся и поставил на стол коробку с томатными крекерами. – Иногда ты и что похуже принимал. Не буду напоминать, а то и это захочешь вспомнить, – он подмигнул и целиком закинул в рот печенье.

Лев обратил внимание на его клетчатые пижамные штаны и чёрную майку. Как же Виктор гармоничен!

– Мы совсем разные, да?

– Есть немного. – Виктор посерьёзнел и взял Льва за руку. Его ладонь была шершавой, покрытой мозолями, как у настоящего мужчины, не то что у Льва – изнеженная и хрупкая. – Не мучай себя переживаниями. Тебе и так сегодня пришлось много открыть для себя. Такие странные события произошли, не мудрено, что ты чувствуешь себя опустошённым и потерянным. Всё наладится со временем. Мы с тобой чего только не пережили.

Лев допил чай одним глотком и убрал руку, предварительно сжав пальцы брата. В этот момент он почувствовал поддержку, которую Виктор, казалось, всегда ему оказывал. Тепло между ними словно сконцентрировалось в воздухе.

– Мы, наверно, родные люди?

– Так и есть. Одни друг у друга.

Она пришла ранним утром.

Звонок в дверь был коротким, истеричным, будто кто-то чуть придавил кнопку и сразу отпустил.

Лев вздрогнул и уронил вилку с насаженной на неё охотничьей колбаской. Он настороженно посмотрел на Виктора, который быстро спустился со второго этажа. Он только что вернулся с пробежки и принял душ, предварительно заботливо приготовив Льву завтрак. Мужчина вопросительно развёл руками. Со стороны могло показаться, что братья скрываются от кого-то.

Виктор перекинул полотенце через плечо и направился открывать входную дверь.

С кухни Лев не мог видеть визитёра, поэтому, вытерев рот рукавом пижамы, он поспешил вслед за братом.

На пороге стояла девушка в очках с чёрной оправой. Среднего роста, но очень худенького телосложения. Из-за болезненной худобы черты её лица заострились и казались очень резкими. Волосы её, покрашенные в нежно-розовый оттенок, были растрёпаны и пушились с разные стороны.