День битвы – день грозный суда Божьего для Русской земли. Поле брани – место, суженое Богом, «гроб за имя Христово…»366. Враги – орудие Божьей мести. Дмитрий Донской просит Господа не до конца прогневаться367, то есть, наказав, смилостивиться и даровать победу. Бог судит не только Русскую землю, но и ее противников368. Победа – воздаяние врагу, познание славы Господа и возвышение христианского рода369. День победы – день радости и веселия, сотворенный Господом. И день великого плача по убиенным370. Поражение же – свидетельство глубины греховного падения и наказание за него. Враг побеждает не потому, что на его стороне христианский Бог, а потому, что Богу надо казнить грешников371 и очистить их тем самым от греха372.

Время битвы – это молитвенное время духовного очищения, покаяния перед предстоящим судом Божьим и возможным смертным часом373. Это время единения, соборности, когда «вкупе все», – и воины, и те, кто остается дома, соединяются в устремлении против сил зла, устремлении выстоять и победить. (В «Сказании» и в «Казанской истории» авторы изображают единение Русской земли374, в «Повести» – единение защитников города Пскова.)

Время битвы – это время мученического подвига. Многим из воинов придется пролить свою кровь за веру, Русскую землю и великого князя (царя), а кому-то и сложить головы, то есть принять от Бога мученические венцы. «Храбрости же и мужеству <…> настоит время»375. «Время, время пришло! Вовремя дело-подвиг показати и на страсть дерзновение учинити!»376. (Добавим, что это время «потрудиться» и добыть традиционные «честь и славу».)

Волею автора «Казанской истории» дьякон произносит последние слова литургии: «И будет едино стадо и един пастырь»377 – и в согласие и продолжение молитвы гремит взрыв, поднимающий на воздух крепостные стены города. Божественная литургия и битва сливаются таким образом в единое целое. В. Н. Топоров, характеризуя русскую «версию святости», в частности, пишет: «Сильно и актуально упование на то, что это святое состояние может быть предельно приближено здесь и сейчас (литургия уже есть образ этого состояния)»378 (курсив В.Т.). Сливающаяся с литургией битва – это также святое время и святое состояние.

Сражение с врагом в представлении средневекового книжника – мистерия космического масштаба. В бой вступают воины земные и небесные, в схватке сходятся Свет и Тьма, силы Добра и Зла. Бог, Богородица, все Христово воинство, прежде всего святые – защитники Русской земли зримо и незримо участвуют в сражении. Отсюда сюжеты о спасении городов и целых земель представителями небесного воинства, о победе над врагом креста, икон. Отсюда постоянные описания «видений» (открывающихся людям особой духовной чистоты)379 – свидетельств участия в бою небесных сил (святых, ангелов и пр.), описания случаев, когда трупы врагов лежат там, где не ступала нога русского воина, и т. п. (Миниатюры и иконы, иллюстрирующие ратные сцены, делают данную мистерию проявленной и зримой.)

Таковы основные представления о битве, сложившиеся в русской средневековой культуре под влиянием христианства380. Без их понимания невозможно уяснить смысл и сущность воинского служения и подвига, в том числе и в новое время. Гениальное мистическое (Пьер слышит голос и «убежден, что кто-то вне его говорил» ему) определение – «война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам Бога»381 – дано Л. Н. Толстым в ХIХ веке на основании описанных представлений.