– Это только сначала, потому что они все не знают, что потом можно будет падать вверх. Вы что, боитесь? – подзадоривал их неутомимый выдумщик и экспериментатор.

Когда они все вдоволь нападались вниз, наломали кучу веток и больно наушибались, кому-то даже захотелось плакать от боли. Медвежонок-выдумщик тоже больно ушибся, но не заплакал, ведь настоящие заводилы никогда не плачут.

– Вышло не то, что я ожидал, но что-то всё-таки вышло, – сказал он с умным видом брату и сестре, потирая ушибы.

А на самом деле он подумал, что сейчас плакать не имело никакого смысла: он заплакал бы, если б мама была рядом. Она всегда так нежно успокаивала, прикладывала свою большую лапу к больному месту и говорила: «Потерпи немножко, сейчас всё пройдёт!». И действительно всё быстро проходило. Но в это время мамы рядом не было, и плакать было бессмысленно, поэтому он просто заревел, как ревут обыкновенные медведи.

Девочка-медведь подтвердила:

– А я давно знаю, что плакать хорошо только когда мама рядом! Если она не видит, что ты плачешь, то и плакать неинтересно.

– Да, обидно-досадно… – впервые высказал свою будущую знаменитую присказку медвежонок-заводила. У него явно проявлялся характер, который он растил и приобретал на будущее. Через некоторое время у этого характера появится имя, которое будут знать и с трепетом помнить все, кто жил тогда в Большом Лесу.

После того, как медвежата сильно ушиблись, вдоволь нападавшись вниз, уже не очень-то и хотелось падать вверх. Они лежали на мягком снегу, под которым собирался зазимовать толстый слой мха. Медвежонок-заводила всё-таки пробовал подпрыгнуть, чтобы попытаться упасть вверх, но у него ничего получалось. Выходило даже как-то нелепо и смешно.

А когда к игравшим медвежатам подошла мама, он всё-таки решил у неё спросить:

– Мам, а можно падать вверх?

Мама задумалась, посмотрела очень внимательно на своего любознательного сына и снова ответила:

– Наверное, можно. Но мы так не умеем.

– Обидно-досадно! Это прямо какое-то разочарование, – сказал медвежонок, – какая-то обидная несправедливость и большая неправильность!

На самом деле любознательный и сообразительный заводила сразу догадался, что падать вверх, наверное, умеют те самые медведи, которые могут уснуть сегодня утром, а проснуться вчера вечером, которые живут в другую сторону, в сторону вчера… Только где же эти медведи живут? Вот бы с ними поиграть.

Но этого мама тоже не знала, она очень устала и готовилась к большой спячке. У неё всё чаще что-то тоскливо ныло и тянуло в груди. А у медвежонка, который вырос за это лето намного больше, чем его брат с сестрой, и стал по размерам сравним со взрослым медведем, было ещё много вопросов. Они рождались в нём с необыкновенной скоростью каждую минуту, но был один вопрос, который он хотел задать маме прямо тогда, когда они вдвоём ушли в Лес искать место для ещё одной небольшой берлоги.

– Посмотри, сынок! Вот под этой корягой может получиться неплохая берлога для тебя, – начала говорить погрустневшая немного от своего жизненного опыта мама-медведица.

Медвежонок ещё не понимал тогда, что его весёлое детство может закончиться под этой корягой, но неожиданно почувствовал, как что-то холодное и большое подбирается к его маленькому, но горячему сердцу.

Он очень любил маму. Он вспомнил её рассказы о том, как он появился на свет. Когда его ещё нигде не было видно, потому что он прятался от жизни, он ходил и искал себе маму, чтобы наконец родиться. Ходил и заглядывал в сердца к разным медведицам. Заглянул в сердце к одной, потом к другой, ещё ко многим. У одних было злое сердце, у других оно было холодное, а у третьих просто какое-то чужое. Так он долго-долго ходил, пока не нашёл свою добрую родную маму и начал жить у неё в животе, а потом вот решил родиться…