– А почему ты опоздал? – серьезным взглядом окинул меня он, откусывая яблоко.

На мгновение я задумался, стоит ли рассказывать ему всю правду. Я не планировал сегодня долго болтать с Ларри; хотел немного поиграть в обидку и постепенно делиться с ним тем, что произошло. Но его грустное лицо растрогало меня. Лед растаял. Ларри умел это делать.

– Ну, я же говорил, что чуть не поймали. За мной носился монах по всем горам, поэтому я опоздал. В конце концов, он меня поймал. Хотя, если честно, мы просто стояли рядом, и он разрешил мне забрать яблоки. А еще пригласил учиться в храм.

– Учиться в их храм? – ахнул Ларри, уставившись на меня с широко раскрытыми глазами. Его рот был открыт, и в нем виднелась масса прожеванного яблока. Я пожал плечами, пытаясь выдавить из себя подобие улыбки.

– Что толку, если мои родители против такой перспективы? Генри даже не захотел говорить об этом, а Люсьен… думаю, сейчас не время шокировать ее такими новостями.

Челюсти Ларри задвигались, и он громко проглотил яблочную кашицу.

– Это здорово, Ифор! Тебя там научат драться и поклоняться солнцу!

Я не мог понять, искренен ли он или его слова полны сарказма.

– Угу, здорово, – нахмурился я, поворачиваясь к деревне. – Мне пора. Я пришел отдать тебе яблоко. Сегодня хочу поужинать с родителями. Мне нехорошо, когда они обижаются на меня. А они обижаются, я это чувствую.

– Ты на меня тоже обижаешься? – чавкая, спросил Ларри.

– Да куда там, – отмахнулся я, улыбнувшись. – Ну все, побегу.

Я подмигнул ему и стремительно направился к заброшенному саду. Миновав его, я оказался на центральной улочке деревни. Шагал быстро, прижимаясь к обочине, мимо неказистых избушек. На скамейках сидели бабушки, возбужденно обсуждая что-то важное. Увидев меня, некоторые шептались и тыкали в мою сторону своими костлявыми пальцами. Я старался не задерживать на них взгляд и опустил голову, пряча лицо под тенью шляпы. Слева за воротами злобно залаяла собака. По низкому и гремучему рыку понял, что это огромный пес. Я успел разглядеть его морду, которая виднелась в щели под воротами. Он так стремился вырваться на улицу, что мощно скреб землю передними лапами. Спеша миновать опасный дом, я чуть не наткнулся на гусей, которые мирно переходили дорогу. Вовремя отпрыгнул назад. Два гуся, возмущенные моим появлением, захлопали крыльями и, зашипев, кинулись на меня. Я метнулся влево, обходя эту боевую компанию, затем перепрыгнул через небольшую канаву и свернул на другую улицу.

До дома оставалось совсем немного, как услышал топот копыт позади. Инстинктивно отскочил в сторону от дороги и ни разу не пожалел о своем решении. Мимо пронеслись несколько всадников. Пыль, поднятая от их лошадей, образовала небольшое облачко, которое затем равномерно осело, мягко укутывая кусты и другие растения. Я закашлялся, всматриваясь в их спины, пытаясь понять, откуда они прибыли и к кому направляются. Их было пятеро. Трое мужчин, женщина и девочка, примерно моего возраста. Мужчины были облачены в легкие кольчуги поверх рубах, на поясе у каждого висел меч. Женщина носила длинное коричневое платье; её лошадь была нагружена мешками. На девочке светло-зелёное платье, а её длинные золотые волосы собраны в косу, которая спускалась по спине.

Проскакав мимо нескольких домов, всадники остановились в конце улицы, недалеко от моего жилища. Кто был их целью? Кажется, здесь проживала тетя Агилия вместе со своим новым сожителем, чье имя я никак не мог припомнить. Два года назад она овдовела – муж ее долго и тяжело болел, и местный лекарь оказался бессилен ему помочь. Однако женщина быстро оправилась после утраты и вскоре нашла нового спутника жизни. Оба они всегда казались мне угрюмыми и раздраженными, часто ворчали на всех подряд. Сожителя тети Агилии нередко можно было увидеть навеселе. Родители мои с этой парой почти не общались, лишь иногда здоровались, как добрые соседи. Мама моя больше дружила с Браникой, веселой и добродушной женщиной, жившей слева от нас. У Браники была корова, дающая самое вкусное молоко во всей округе. Это молоко я просто обожал!