– Да, через Восточно-Капчальский, конечно, – подтвердил я с улыбкой удовольствия от того, что мы с ней говорим на одном языке альпинистов. – А я правильно понимаю, что ты здесь руководитель? – начал знакомство я, наблюдая за тем, как двое парней возятся с костром, не давая ему снижать жар под напором дождя. Их отрешённость от нашего с Олей общения как раз подтверждала это моё предположение. Для Ольги они были мальчиками – исполнителями, это было видно по всем приметам.

– Правильно понял. А что – чувствуется? – с лёгкой гордостью в улыбке подтвердила она и с нетерпением поторопила, – Ну рассказывай!

– Сразу почувствовал! – признался я и начал рассказ.

Пока я нарочито и со сдержанным юмором в интонации докладывал ей о чисто технической части пройденного нами и мной маршрута, исключив, безусловно, любое упоминание о группе и отношениях в ней, Оля подала мне миску с кашей, а один из ребят предложил ложку. И мы вчетвером стали дружно завтракать, а та девушка из палатки так и не вышла. Ребята, будучи всё время рядом, молча слушали наш с Олей разговор, явно принимая меня равным в статусе со своей руководительницей, что соответствовало и моему уверенному самовосприятию. Парни были совсем молоды, лет, от силы, по двадцать от роду. Каша была жиденькой, зато на молоке (конечно, на сухом) и с маслом. Этим лёгкий завтрак и ограничился, но я и такому, второму для себя, был чрезмерно рад. Лишнего перекуса для меня теперь уже не могло быть. Сама Оля была чуть ниже моего (выше среднего) роста, русоволосая, на вид лет тридцати, красотка, плотного телосложения, с гармоничной спортивной фигурой. Её открытое лицо с крупными чертами выдавало прямоту натуры и отсутствие всякой дипломатичности.

– Слу-ушай! – озарённо стала догадываться Оля, – Не с нашими ли ты ходил? Этим же маршрутом и в это же время должна была проходить одна группа из нашего турклуба. У них руководителем Николай, он в очках и почти твоего роста, похоже и возраста тоже. А завжором у них Люба, кандидат наук… А…?

– Точно, ты угадала! Других, подобных групп, мы на нашем пути не встречали. Именно с ними я ходил. По случаю, через общего с Николаем знакомого, я присоединился к ним, чтобы сходить на вершину, – с лёгком удивлением подтвердил я, внутренне сразу огорчившись такому совпадению.

– Ну, расскажи! Как вы сходили, как они там?! – совершенно оживилась Оля, готовая с пристрастием расспрашивать и дальше.

– Да что рассказывать, хорошо, дружно и без происшествий прошли. С погодой повезло… – попытался я представиться не разговорчивым, внутренне смущаясь вынужденному лукавству.

С неприятным чувством в груди, я уже наперёд предвосхитил нелестный отзыв Николая обо мне этой Оле. Они же обязательно встретятся в своём турклубе, и, как руководители групп, непременно станут обмениваться всеми деталями своих походов для пополнения знаний и о естественных природных изменениях в ландшафте относительно описаний маршрутов и, конечно, характеристиками на членов своих команд. Ведь знание о наклонностях всех членов клуба необходимо руководителям для определения психологической совместимости при принятии человека в состав своей группы.

– Ты и о своём маршруте расскажи мне тоже! – попытался я переключить разговор на их поход, с таким же напором перехватывая инициативу в диалоге во избежание дальнейших расспросов.

И она, легко поддавшись, также коротко описала сухую техническую часть их пути, тоже, видимо, не желая говорить об атмосфере в группе, о чём мне что-то уже шептала моя интуиция. И, опираясь на свои ощущения, я не захотел даже спрашивать Олю ни о количестве, ни о составе их группы. Размер их единственной палатки совпадал с размером палатки нашей, теперь бывшей для меня, группы. Это значит, что и Олина группа должна, по идее, состоять из чётного числа участников, что удобно для «связок», то есть из шести. Но пока я видел только четверых, а на завтраке почему-то только трёх…(?).