Вроде бы ничего не делают, но взгляда с меня не сводят.

Поэтому бегом ретируюсь от них в дамскую комнату, удостоившись кивка. Включаю воду и, набрав ее в ладони, омываю лицо. Повторяю действие раза три, чтобы придти в себя. Поднимаю взгляд на свое отражение в зеркале — оно кажется мне странным.

Зрачки будто расширены, дыхание учащенное. Может, и вправду, что-то подсыпали?

— Ты здесь?! — вздрагиваю, когда в дверь туалета начинают стучать. Барабанят, грозясь сорвать с петел. — Полина?

Это Марк, ошибки быть не может. Его недовольный голос я легко узнаю, даже не смотря на то, что у меня шумит в ушах.

— Я… я…

Язык меня не слушается, тяжелый, словно его накачали свинцом. Несколько раз сглатываю, пытаясь проглотить скопившуюся во рту слюну. Получается, так себе.

Чувствую слабость в ногах, поэтому хватаюсь руками за край мойки и осторожно двигаюсь в сторону выхода.

— М-ма… — делаю попытку позвать Рахманова, но тщетно. Только открываю и закрываю рот, как полудохлая рыбешка.

— Куда девчонку дели? — голос Рахманова доносится из-за двери, до которой мне осталось сделать каких-то пару шагов.

— Девчонку? Так, она сбежала, — гогочет «пират». — Ей стало скучно.

— И вы ее отпустили?! — взрывается Марк.

— Насильно мил не будешь. Беги, может еще догонишь. И не смей больше без приглашения сюда приходить, мажор херов.

— У тебя забыл спросить.

Даже сквозь плотно закрытую дверь слышу, как грозно звучит голос Марка. Он не из пугливых, раз дерзит тем, на чьей территории находится. Интересно, почему ему запрещают навещать это место? Обычно, в клубах мажоров при деньгах жалуют…

Оседаю на пол, понимая, что сил стоять больше нет. Меня вдруг пробирает мелкой дрожью, ознобом, от которой зуб на зуб не попадает. Тем временем голоса за дверью окончательно стихают. А это значит, что Марк ушел, бросив меня здесь одну.

Прикрываю веки, когда становится невозможно бороться с напавшей дремотой.

Честно говоря, не представляю, что со мной теперь будет, ведь мой телефон остался в кармане у Рахманова…

5. Глава 3

Слышу голос Марка и моментально на него реагирую. Пытаюсь пошевелиться. Получается, уже неплохо.

Глаза открывать не хочется — страшно. Чувствую себя так, будто подхватила серьезную инфекцию — мелкая дрожь никак не проходит, во рту пересохло, язык прилип к нёбу.

— Посмотри на меня, — приказной тон заставляет меня поморщится. Зачем так грубо?

— Нет, — выдыхаю, когда ладони Рахманова касаются лба. Холодные, в отличие от температуры моего тела. Мне кажется, я вся горю.

— Это я, Марк.

Удивлена, что он вернулся и нашел меня. Смутно помню, в какой именно момент это все произошло — я находилась в полуобморочном состоянии. Кажется, Рахманов с кем-то ругался, обрывки его фраз никак не хотят складываться в единую картину.

Как бы там ни было, хорошо, что он меня не бросил. Как представлю, что я могла стать чьей-то легкой добычей, мурашки по коже.

Все-таки, решаюсь открыть глаза. Осторожно, не спеша. Когда получается, сразу же натыкаюсь на напряженный взгляд ярко-синих глаз. Два "топаза" шарят по лицу, словно пытаясь понять степень моего состояния.

— Что... со мной?

— Я же тебе сказал, не пить местную дрянь.

— Я не... Только воду.

— Даже воду! — раздраженно выплевывает Марк. — Тебе надо было просто дождаться меня. Но ты и это запорола.

Закрываю глаза, не желая с ним ругаться. С одной стороны, он прав. С другой... Ну кто же знал, что меня решат опоить какой-то гадостью. Хотя, в таком злачном месте этого следовало опасаться.

И дело даже не в месте — в людях. Те парни явно хотели навредить Рахманову, решили, что я имею к нему отношение. Да мы друг другу никто! У нас родители встречаются и собираются пожениться, но мы же не должны становиться братом и сестрой. Мы можем быть друг другу... Никем!