— Побочка? То есть… Я не смогу ходить? — спрашиваю почти шепотом.

— Я не в курсе. Не стоило пить все, что тебе предлагают.

— Вообще-то, это ты во всем виноват! — взрываюсь, понимая, что ситуация окончательно вышла из-под контроля. — Из-за тебя меня отравили, а ты… Господи, как можно быть таким?!

— Каким? — испепеляет взглядом. Считает, что не заслуживает моих обвинений? Заслуживает! Каждое бранное слово в свой адрес заслуживает.

И это я еще ласковые подбираю, не стоило бы щадить черную душеньку Рахманова, бить со всей силы. Он же меня нисколько не жалеет.

— Эгоистичным придурком! — выпаливаю, окончательно поддавшись эмоциям. Злость как плесень разъедает душу. — Ты же знал, что в клубе небезопасно, но все равно потащил с собой и… Ты просто негодяй! Мерза…

Осекаюсь, теряя все фразы, что вертелись на кончике языка. Буквально давлюсь словами, открываю и закрываю рот. Как идиотка хлопаю глазами.

— Что на этот раз? Язык онемел? — переспрашивает Рахманов не без желчи в голосе. — Челюсть заклинило? Договаривай, раз начала.

— Там… — киваю в сторону ворот.

— Что такое? Привидение увидела или… Черт! Уже вернулись?

Наконец-то до него доходит, почему я не договорила. За нашей «милой» во всех смыслах перепалкой наблюдает не только отец Рахманова, но и моя мама.

Общий визуал Полины и Марка:

7. Глава 4

— И что мы будем делать? — произношу упавшим голосом.

Чувствую себя малолеткой, которую поймали с поличным. Как будто вернулась домой пьяной после дискотеки. Чего со мной никогда в жизни не происходило, конечно.

Я вообще старалась не доставлять маме лишних хлопот — в школе училась прилежно, ходила на кружки, занималась любимым рисованием, поэтому о каких дискотеках могла идти речь?

— Так, — Марк барабанит пальцами по кожаной поверхности руля. Смотрит на родителей задумчивым взглядом. Мама уже радостно машет мне. — Скажем, что ты ногу подвернула, сильный ушиб.

— Но…

— Без «но». Про клуб молчишь, забываешь, что там была.

— Боишься остаться без головы? — шиплю на Марка, чуть заметно кивая в сторону его отца. — Ты сам меня потащил, забыл?

— Позже поговорим. Но если сдашь меня, проблем не оберешься.

— Угрожаешь?

— Предупреждаю.

Поворачивается в мою сторону, припечатывает убийственным взглядом.

— Как, по-твоему, я дойду до дома? — все-таки, сдаюсь. Вариантов для маневра у меня не особо много. — Нас спалят, когда я не смогу идти.

— Я тебе помогу. Просто помалкивай, говорить буду я.

Не дожидаясь моего ответа, Марк глушит мотор и выходит из машины. Его самоуверенность бесит.

Вижу, как он приветствует родителей и, обогнув свою бэху, открывает мне дверь.

— Готова? — протягивает мне руку, на которую я кошусь с недоверием.

Мне страшно выходить. Ноги все еще не слушаются, не представляю, как доковыляю до дома. Идти прилично, не близко, территория у особняка Рахмановых огромная.

— Полюшка, доченька! — мама тут как тут, не выдерживает, что мы мешкаемся и подходит ближе. — Что-то случилось? — спрашивает, заметив испуганное выражение моего лица.

— Я… Мам, ты только не волнуйся.

— Что такое?

— Ваша дочь подвернула ногу, — говорит Марк, опережая меня. — Все произошло спонтанно, быстро. Полина неудачно упала, поскользнувшись на кафеле.

— Боже мой, Поля! Доченька!

Мама причитает, всплескивает руками. Тут же к нам присоединяется папа Марка, с которым они, кстати, очень похожи внешне. Только цветом глаз отличаются.

— Мам, все в порядке, — выдавливаю из себя, чувствуя неловкость от повышенного внимания. Я красная вплоть до кончиков волос. — Это вышло случайно.

— Поля, ах! Ты у меня очень мечтательная, так часто в облаках витаешь…