Дело, несмотря на всю его бытовуху, заинтересовало Гордеева. Он почувствовал, что здесь ему могут открыться какие-то интересные подробности, которые не мог бы и предположить. Если, конечно, это не интриги тех же людей, которые начали роиться вокруг него. Интриги пока непонятные.

— Знаете что, — сказал Гордеев, — к сожалению, я сейчас не могу заняться делом вашей сестры. Обратитесь еще раз к Марине Юлиановне, она посоветует вам другого адвоката. — Он показал язык в телефонную трубку. — Я ей тоже позвоню. Не переживайте. Дело вашей сестры не безнадежно. Тут состояние аффекта, а это смягчающее обстоятельство!

— Но Марина Юлиановна вас рекомендовала, — повторила настойчивая сестра.

— А я и не отказываюсь. Просто сейчас лето, и даже у адвокатов могут быть свои планы, — туманно ответил Юрий Петрович, вновь показав язык телефонной трубке.

Трубка всхлипнула.

— Есть ведь и у адвокатов отпуска, путевки, планы, которые трудно изменить. В конце концов, у нас в юрконсультации все адвокаты — профессионалы своего дела (в этом Гордеев не был убежден, но есть корпоративная солидарность), и вам обязательно помогут. И потом я всегда могу при необходимости поддержать коллегу. Дайте мне ваш телефон…

Женщина продиктовала номер, по которому Гордеев предположил ее местожительство.

— Сестра у вас тоже в Химках? — спросил звонившую.

— Нет, — не удивившись, ответила она. — Она живет в Сокольниках.

— Хорошо. Попросите Марину Юлиановну, чтобы она подыскала вам еще кого-то.

— А кого бы вы посоветовали?

Фигушки, подумал Гордеев. Никаких советов. Никаких фамилий.

— Трудно сказать. Сейчас лето, как я сказал, отпуска и тому подобное. Да вы не переживайте, — вновь стал успокаивать он, услышав очередной всхлип в трубке. — Думаю, у вашей сестры немало смягчающих обстоятельств, хотя то, что она немного выпила, не очень здорово.

— Но вы понимаете, когда она вызвала милицию, то взяла из бара… ну, домашнего бара в стенке бутылку водки и выпила. Выпила еще…

Гордеев понял, что сейчас откровения сестры покусительницы на убийство окончательно перейдут за опасную черту, к которой при телефонных разговорах даже не следует приближаться.

— Извините, я до сих пор не знаю вашего имени-отчества…

— Клавдия Васильевна.

— Так вот, Клавдия Васильевна, все подробности дела вашей сестры следует обсудить подробно, действительно с адвокатом, а не вот так вот, на бегу, то есть это я бегу. Повторяю — держитесь, сестру при свидании успокойте, а пока все обстоятельно расскажите тому адвокату, которого предложит вам Марина Юлиановна.

Как знать, может, этот звонок был без подвохов. Подвохов со стороны провокаторов с пакетиком. Марина схулиганила. Она вполне могла подсунуть это дело ему именно потому, что уже не раз в минорные периоды их все не кончающегося романа говорила нечто в том духе, что падет блудливый кот Гордеев от руки какого-нибудь мстителя за поруганную честь… Вот пока что и предложила вдуматься в сюжет с мстительницей…

Однако, к сожалению, вдумываться сейчас в эту пикантную историю не приходилось. Господин адвокат еще раз посмотрел на часы и решил пробежать до ближайшего магазина, купить кое-чего к ужину.

Пройдя Пресненским переулком, он вышел на саму Пресню, которая — он так и не мог понять, то ли оставалась Красной, то ли вновь получила старое название — Большая Пресненская.

И вдруг на пороге гастронома Гордеев лицом к лицу столкнулся со стройной большеглазой брюнеткой с большой папкой в руке.

— Инара Альбертовна! — полушутливо воскликнул он, ибо по возрасту брюнетка была ему ровесницей, но выглядела сущей студенткой.