– Не думаю, что вы хотели бы знать, что делает моя правая рука.

Ее лицо кривится, что я нахожу поистине забавным.

– Присаживайтесь, мисс… – Я указываю на кресло и предоставляю ей возможность съязвить что-то в ответ.

– Вуд, – завершает она, вскинув бровь.

– Скучно. Ну же, Софи, ты намного изобретательней, чем думаешь.

– София. Меня зовут София. С-о-ф-и-я.

– Мяу.

Она вздыхает и утыкается в ладони.

– Должно быть, это чья-то злая шутка.

Мой взгляд сползает на свитер.

Вязка выглядит крайне аккуратной, и я на мгновение задумываюсь, ручная ли это работа. Возможно, подарок бабушки или мамы. И я также не стану недооценивать Софи. Я украдкой улыбаюсь, представив ее со спицами в руках в один из вечеров, когда за окном свистит вьюга. Это кажется… уютным? Вот уж не думал, что назову вязание уютным. Час назад я сказал бы, что это тоска смертная.

Софи складывает руки на груди, из-за чего мне приходится поднять глаза.

– Это ручная работа или ты приобрела его в магазине?

– Собираетесь упрекнуть меня масс-маркетом? – Она снова проникается ко мне презрением.

– Собираюсь сказать, что на нем пропущен олень.

Софи сводит брови и убирает руки, разглядывая узор.

– Судя по всему, отбился от стаи. – Ее выразительный взгляд нацеливается на мне, словно я и есть тот самый олень.

Черт, я уже подумываю, а не жениться ли на ней.

Я открываю дверь и останавливаюсь в пороге кабинета.

– Что за черт?! – Поморщившись, зажимаю нос пальцами одной руки и размахиваю второй, чтобы рассеялся табачный дым. – Воняет собачьим пометом.

Джозеф Ривера, или, как принято звать с рождения папа, растягивает губы в ехидной улыбке. Вокруг его рта и глаз собираются мелкие морщинки, свойственные возрасту. Он развалился в моем кресле, вероятно, предаваясь ушедшим временам.

– Проваливай, неженка. Нет ничего лучше старого доброго табака.

– Это мой кабинет.

Я пересекаю пространство широкими шагами и выдираю сигару из его рта. У меня даже нет пепельницы, чтобы избавиться от этой дряни, а высокие сооружения не предусматривают возможность распахнуть окно, кроме узких прорезей вентиляции. Сигара медленно тлеет в руках, пока я соображаю, куда она отправится. В итоге обхожу стол и выдвигаю ящик, потушив ее о дно стакана.

– Понадобится несколько дней и хороший клининг, чтобы запах окончательно ушел.

– Ты слишком уж ворчливый с утра. Вечер прошел в плохой компании или бессонная ночь?

Отец складывает пальцы в замок на животе и добавляет:

– Всегда говорил, что эти два гаденыша не способны сделать тебя счастливым.

– Понятия не имею, о чем ты, старина.

– Секс и алкоголь.

Я хмыкаю.

– Я работал допоздна.

– Три гаденыша. – Он поднимает указательный палец вверх, поправляя себя. – Один хрен.

Мой отец всегда был не от мира сего, возможно, по этой причине мама клюнула на его своеобразное обаяние. Чудаки, знаете ли, привлекают женщин. Конечно, в хорошем смысле. Чудак, который мочится в раковину – не входит в их число.

Я взял от него все самое лучшее. Рост в шесть с половиной футов1 и отменное чувство юмора. Туда же можно включить трудоголизм, что мама непременно оспорит. В ее понимании у всего есть норма, этакий предел, в чем ни я, ни отец не видим краем. Мы либо пашем как проклятые, либо принимает позу трупа. А если отклониться от расписания хотя бы на полчаса, время тебя сожрет. Бизнес – штука коварная. Никогда не знаешь, чем все обернется: победой или поражением. Я не привык проигрывать. Не в моем стиле. Я найду лазейку, если того требует ситуация, как и отец. Поэтому компания пережила все невзгоды и пустила корни глубоко под землей. Наши офисы во всех крупных городах страны. Мы скупаем земли и возводим целые районы по самым низким ценам рынка, потому что реалии таковы: покупатель всегда в поиске варианта подешевле. Пока другие завышают, мы остаемся на прежней отметке. Как итог, дом покупают задолго до того, как рабочие поставят фундамент, в то время как предложения конкурентов висят месяцами, а на моей памяти и годами. Схема с поставщиками материала та же: мы больше берем, а вы делаете скидку. Все в плюсе. Если происходит повышение цен, то потенциальный покупатель едва ли это замечает. Вы же не станете брать дороже, если есть возможность сэкономить и взять тот же самый вариант? Поэтому несколько гигантов значительно просели, кто-то до минимума сократил штат, а кто-то вовсе прекратил вести деятельность. Мы все еще твердо стоим на ногах и планируем отхватить еще один лакомый кусочек торта, постепенно развиваясь в направлении элитной недвижимости. Отец так и не успел взять новый курс в силу возраста, но у меня для этого достаточно времени и сил. Нужно было всего-то положиться на Эштона и предоставить ему возможность рулить в освоенной среде. Он знает, что делать. У отца не было человека, на которого он мог бы всецело положиться. Но мне повезло.