Во-вторых, люди не умеют обращаться с выдержкой и использовать ее так, чтобы не поддаваться соблазну высказать свое неодобрение относительно того, почему им вообще приходится стоять в какой-то очереди.

Я не люблю людей, которые предпочитают молчаливому и спокойному свыканию с моей спиной – я в очередях редко оборачиваюсь на других людей, нет в них причин для того, чтобы утруждать себя лишними телодвижениями – постоянные разговоры. Согласен, право говорить так, как больше всего хочется, есть у каждого человека. Однако меня чья-то болтовня отвлекает от цели, ради которой мне приходится размышлять о своем месте в очереди.

А как же тогда люди, стоящие передо мной? Они стоят и не оборачиваются – и слава богу, что хотя бы этим они не выводят меня из себя. Причем мое положение в очереди становится совсем уж невыносимым, если мое бездействие вызывает раздражение людей, стоящих за мной, а те, кто находится впереди, ничего не делают, чтобы просто не стоять на одном месте. Хотя я понимаю, что мое бездействие не следствие моей прихоти – тут нет ее проявления, – мое бездействие – это лишь тот остаток, которым я могу распоряжаться.

Я могу выслушать людей, кому дух очереди представляется ношей, не знающей средств для своего облегчения.

С людьми впереди меня приблизительно такая же ситуация. Я вижу, как они продолжают ничего не делать, притом что с выбором они уже давно определились или показывают всем своим видом, что определяются, и что их не волнует медлительность каждого их действия.

Везде какая-то нарочитая и откровенная бестолковость.

Честно признаться – и это покажется странным, я лишь совсем недавно вдруг задумался о смысле очереди, в которой обычно стоят люди. Эта «любая» очередь образована некими конкретными целями.

Однако это не цели что-то приобрести для себя, нет, это цели иного рода. Цель, о которой я говорю, заключается в создании очереди из людей. И, надо заметить, эта цель всегда неосознанна, то есть силы и воля расходуются на реализацию цели как таковой, но как-то не отдаешь себе отчета в этом. Я бы сказал: всё происходит само собой, без нашего внимания и наших претензий относительно того, присутствует ли в нас интерес к цели, или нет!

Есть причина ее выстраивания в определенном порядке при определенных условиях – таким условием является одно общее место и сама потребность людей получить что-то именно в этом месте.

Помимо прочего, имеется тот, кому не нравится быть последним и кто понимает, что любая другая очередь так же невыносима в неспешной последовательности смены своих звеньев.

Мы можем быть очередью. Мы можем создать суматоху в очереди, если вдруг нас что—то перестанет устраивать и заставит повести себя так, как нам это свойственно в меньшей степени. И это не паника и не страх – отчего нам паниковать и чего бояться, разве что дикого утомления от людей и очереди.

Мы можем быть при желании всем, но лишь одно нас ограничивает, а именно – законы выстраивания очереди и сама очередь.

Четыре дня назад я стоял в такой вот длинной, нудной и откровенно бесящей очереди. Это была очередь в магазине у кассы. За мной толпились мужчины и женщины – все, как на подбор, одинаковые. Нас призвала собраться вместе общая причина, оттого-то мы были разом как один факт. Впереди меня толпились еще несколько человек. Нам всем не нужно было насильно отодвигать кого-то назад, ибо не в наших правилах помогать кому-то нарушать стройность очереди.

Наши места должны принадлежать нам, а мы обязаны следить, чтобы поскорее подошла наша очередь и мы могли спокойно сделать то, ради чего мы бережем наше место, наши нервы и стройность всей очереди.