Хранители, насмотревшись на людскую моду, научились получать пигмент из некоторых растений, росших на Первом Небе, и теперь красили свои волосы во всевозможные цвета радуги. Самовыражение никак не запрещалось, и поэтому Обитель пестрела ангелами с ядовитого цвета волосами. Некоторые пробовали красить еще и перья, но тут же получали капитальный нагоняй от Варлаама, который предлагал сразу сдать крылья и отправляться экспериментировать на Нижние Уровни. Кивнув Деметрию и на всякий случай покосившись на сову, я покинула пределы Обители.

На Земле в это время буйствовал май, и молодая зелень прямо-таки слепила глаза. До города, в котором жила девушка, я добралась довольно быстро. Назначенная мне особа жила в спальном районе, что не предполагало там особых красот, поэтому добиралась я к ней окольными путями, чтобы побольше увидеть и составить представление о людях, живущих здесь.

Город был на удивление красив и поражал своей близостью к одной из стихий. Реки, протоки, каналы, фонтаны — город воды, старинных зданий и мостов, монументальных площадей и извилистых улиц. Но красоты города было мало, чтобы сделать выводы. Я внимательнее присмотрелась к происходящему внизу. Все, как и обычно у смертных, — да, были и пакости, и драки, я даже слышала проклятия (и это, пока пролетала несколько кварталов!). И повсюду вились сбивающиеся в стаи темные, подпитывающиеся негативными эмоциями людей.

Но я видела и радостные моменты. Так, сгорбленная старушка с копейками в кошельке, заметившая, как у идущего впереди мужчины выпали из кармана деньги, несколько секунд боролась с собой, но в итоге окликнула владельца. Вот девушка успокаивала и ободряюще держала за руку незнакомую ей беременную женщину, у которой прямо на улице начались схватки. А через пару улиц молодой отец учил своего малыша и соседского паренька, которого воспитывала только мать, кататься на велосипеде.

Я улыбнулась. Из таких незначительных для людей мелочей и складывалась светлая часть их натуры. А для хранителя нет большей награды, чем осознание того, что маленькая частичка души твоего человека по крупицам впитывает в себя свет.

Я приземлилась и прошла по центральной улице, вдыхая запах свежей выпечки из многочисленных булочных, заглядывая в витрины пафосных магазинов и улыбаясь маленьким детям, единственным, кто, кроме животных, мог нас видеть. Малыши обладали этой способностью, потому что еще не выросли и не утратили веры в чудо, а животные изначально были детьми природы.

Остановившись напротив одной из особенно больших и сверкающих витрин, я придирчиво осмотрела свое отражение и пригладила волосы. Среднего роста, с длинными, почти по пояс, черными волосами, которые разбавляли две белоснежные пряди, обрамлявшие лицо, я ничем особенно не отличалась от огромной армии хранителей. Пригладив волосы и спохватившись, что любуюсь собой, перевела взгляд ниже и чуть слышно вздохнула. Грудь могла бы быть и больше, а вот пятая точка, наоборот, поменьше. Она была моей гордостью и одновременно проклятием, так как хранитель должен вызывать, прежде всего, чувство уважения и благоговения, а когда тебе начинают свистеть вслед темные — это уже никуда не годится.

Повертевшись еще немного и заметив направленные на меня укоризненные взгляды нескольких светлых, я покраснела и быстро взмыла вверх. Согласна, я выбрала не лучшее место, чтобы предаваться тщеславию.

Покинув место своего позора, я больше нигде не задерживалась и совсем скоро оказалась рядом с кирпичной пятиэтажкой, одной из четырех, образующих квадрат, в центре которого располагался уютный дворик. Разноцветные балконы были похожи на маленьких букашек, лепившихся к унылым серым стенам.