Знала бы я, чем это обернётся — не двинулась бы с места и осталась там, где стояла!

Выхожу в столовую. Тёмный лорд уже занял своё место, как и Монс. Ступая на цыпочках, пытаюсь слиться со стеной и незаметно выскользнуть прочь. Подожду, пока они уедут, затем уже спущусь, всё здесь приберу и поем сама.

В этом доме крайне странные порядки, но ведь меня не просили прислуживать за столом. Насколько я успела понять, мужчины здесь привыкли обходиться без постоянного присутствия женщины. А значит, лучше не мозолить попусту глаза своим присутствием.

Вообще непонятно, зачем тёмному лорду понадобилась служанка, если, как таковых, обязанностей по дому у них нет. Или так только у меня? А у других они были? Надо будет узнать у Лирии, когда увидимся в следующий раз.

Занятая своими мыслями, я уже почти успела прокрасться к самому выходу из столовой.

— Селена, — прилетает аккурат между лопаток в спину низким мужским голосом с лёгкой укоризной.

Тёмный мрак, ну почему? Почему не дать мне просто уйти?

Сминаю ладонями юбку и медленно оборачиваюсь.

— Да?

На меня никто не смотрит. Тёмный лорд перелистывает утреннюю газету, доставленную вместе с завтраком. Монс погрузил свой нос и ложку в блюдо с омлетом и зелёным горошком.

Застываю в дверном проёме, перевожу взгляд с одного на другого и чувствую себя глупо.

— О чём я говорил? — произносит тёмный лорд, продолжая вчитываться в газету.

О чём? О чём? О чём? Стучит в голове панический молоточек.

— Что я должна вас слушаться? — выдаю самое очевидное, и, на удивление, попадаю в точку.

— Верно, — тёмный лорд делает скупой глоток воды из стакана. — Ещё.

Ещё?! Растерянно смотрю на Монса, уплетающего омлет за обе щёки. Светлая Фея! Почему я не могу просто уйти? К чему вся эта пытка?

Но его угроза наказанием ярко стоит в памяти, а от меня явно ждут ответа.

— Что я должна раздеться по первому требованию, — выпаливаю, готовая провалиться под землю со стыда.

Монс давится омлетом, кашляет, тянется к стакану с водой, жадно пьёт. Тёмный лорд поднимает на меня глаза, его левая бровь уходит вверх:

— Какая, однако, избирательная память у моей служанки, — его тонкие губы кривятся в знакомой усмешке. — Тоже верно, но сейчас я о другом.

Снова смотрит в газету. Переворачивает лист пергамента, слегка хмурится, вчитываясь в то, что увидел.

— Что я говорил насчёт еды здесь?

— Что? — повторяю эхом. Не понимаю, чего он от меня хочет.

— Что у нас здесь всё по-простому, Селена, ну же, просыпайся.

Тёмный лорд не смотрит на меня. Зато Монс активно пучит глаза и кивает подбородком на стул, на котором я сидела вчера за ужином.

— Ааа, — протягиваю недоумённо и неуверенно сажусь.

Остаток завтрака проходит в полном молчании. Я чувствую себя неуютно. Смотрю в тарелку, которую Монс заботливо наполнил омлетом, но есть не спешу: кусок в горло не лезет. Перекладываю кусочки воздушного бело-жёлтого суфле с места на место и катаю по тарелке зелёные горошинки. Просто жду, пока всё это закончится.

Не могу есть в такой обстановке. Вот уйдут — тогда и поем спокойно. К счастью, на меня больше никто не обращает внимания. Мужчины заняты, один едой, второй — едой и газетой.

Монс первым закачивает завтрак, извиняется, встаёт из-за стола и спешит прочь: проконтролировать, что экипаж готов. Я смотрю в тарелку, стараясь быть незаметной и слиться со стулом, но сразу чувствую, когда левая щека начинает гореть от чужого пристального взгляда.

Пока здесь был Монс, я чувствовала себя в какой-то безопасности. Глупо, но так оно и есть.

Но стоило помощнику тёмного лорда выйти, как всё изменилось.

Воздух будто сгустился и искрит. Всё иначе. Боковым зрением вижу, как стул во главе стола слева от меня бесшумно отодвигается, и мужской силуэт приходит в движение. Заставляю себя не двигаться. Вот сейчас он уйдёт, и всё будет хорошо. Каждый его шаг по гладкому каменному полу эхом отлетает к стенам и потолку, вынуждая моё глупое маленькое сердечко биться в унисон и трепетать.