– Хорошо, хорошо, прошу, не калечь меня. Я ввожу правило номер два.

Она на мгновение затихает, а я воодушевляюсь:

– Правило номер два гласит − никогда не делай выводов, не выслушав. Никогда не суди без того, чтобы дать объясниться.

Заглядываю ей в лицо. В этот раз она не пытается меня ударить. Уже хорошая новость. Но всё ещё подозрительно щурится.

– И что это значит? – спрашивает она.

Я понимаю, что почти выиграл бой.

– Это значит, что я идиот, и что я должен был спросить и дать возможность объяснить, а не делать выводы.

– Какие выводы?

Она сощуривается ещё сильнее.

– Глупые, совершенно неприемлемые, идиотские и…

Я не успеваю договорить. Она смотрит на меня исподлобья и говорит:

– Я люблю тебя, как ты не понимаешь. Правило номер один уже даёт тебе возможность спросить что угодно и гарантирует, что я скажу правду. Правило номер два – оно тоже хорошее…

Я не слушаю, перестал слушать после первых трёх слов.

– Повтори, – говорю я.

– Правило номер два…

– Не это. То, что было вначале.

Она дотягивается до моей щеки губами и шепчет.

– Я. Люблю. Тебя.

Лучший день рождения в моей жизни!

День рождения в конце концов получился весёлым. Лёха – виновник нашего с Ликой раздора − обрадованно засвистел.

– Ну что, помирились, голубки?

Лика ущипнула его.

– Ай! За что? – возмутился Лёха.

Я ткнул его в бок с другой стороны.

– Ай-х, всё, с меня хватит! Два сапога – пара! Мы сегодня будем праздновать или что?

− Будем! – говорим мы с Ликой в один голос.

А начался день совсем не радужно. Впервые за полтора года я приревновал. Позвонил я Лике ещё утром. Хотел провести день рождения только с ней.

Как часто день рождения выпадает на субботу? Да почти никогда!

Я всё спланировал. Сначала пойдём на закрытый каток. Потом поведу её в авиарий. Она обожает птиц, особенно больших цветных попугаев. Каждый раз, когда их показывают по телеку, Лика застывает как заколдованная и не двигается с места, пока передача не закончится.

Я примчался с художки и первым делом бросился звонить:

− Привет, − ответила она сонным голосом.

− Проснись и пой, соня!

− Рано ещё! − возмущается она.

− Рано? Я уже сходил в спортзал и в художку.

− Ну, некоторым нравится вставать в пять утра, а другим − нет. Я ещё совершенно сонная.

Слышу, как она зевает.

− Но уже начало двенадцатого!

Всегда удивлялся, как она любит поспать. И ещё напрягает то, что она не вспомнила о моём дне рождения.

− Да ну тебя, ты хуже Тильды. Тоже всё время ворчит, что я всю жизнь просплю. А у меня что есть? Только выходные и есть, чтобы поспать. Я у неё не люблю ночевать, всё время врывается в спальню в девять утра.

− Ну, зато на завтрак ты получаешь самое вкусное на свете печенье.

− Это − несомненный плюс. Я, кстати, сейчас выпила бы Тильдиного какао. И овсяное печенье с ромовым изюмом, хрустящая корочка, м-м-м…

Я слушал и улыбался.

− Ты как бабка-сладко-ёжка.

− Люблю печеньки.

Я собрался с мыслями:

− Лик, слушай, давай сегодня встретимся часа в четыре. На каток сходим…

Вторая часть плана была сюрпризом.

− В четыре? − переспросила она, подумала и сказала, − Не, сегодня не смогу в четыре.

− А, ну давай попозже, только не очень поздно, да?

− Знаешь, я обещала сегодня Лёхе, что встречусь с ним. У них там с Женькой какие-то проблемы.

Я слышу, как она вздыхает. Добавляет со смехом:

− Сам знаешь, эти подростковые драмы.

А мне не до смеха. Совсем. Она мало того, что не помнит про мой день рождения, ещё и с Лёхой куда-то идёт. А мне Лёха сказал, что с Женькой у них в этот раз точно всё.

− Ну ладно, если не можешь, то в следующий раз.

Я положил трубку, даже не попрощавшись.

− Тимаш, иди сырничков поешь! − позвала мама.